Но настоящее всегда занимало Елену куда больше, чем прошлое и будущее. В данный момент все ее помыслы сосредоточились на портрете. Она намеревалась позировать Грэхему Сазерленду в гостинице «Кларидж».
Поначалу художник приезжал к ней ежедневно в течение недели. И немало времени тратил на дорогу, поскольку жил вместе с женой Кэтлин в пригороде на старинной ферме, правда оснащенной современными удобствами. Бесконечные переезды его утомили. Он сделал множество эскизов, писал отдельно ее лицо, руки, а потом решил передохнуть и подумать. Воспользовавшись паузой, Мадам уехала в Париж и возобновила там бурную деятельность. Она снова работала по двенадцать часов в сутки, наверстывая упущенное. Они условились, что Сазерленд с супругой погостят у нее в особняке на набережной.
Готовясь к встрече с художником, Елена стояла утром в ванной перед зеркалом и пристально вглядывалась в свое отражение. Оно ей совсем не нравилось: на нее смотрела уродливая дряхлая расплывшаяся старуха. Невыносимое зрелище! Мадам подумала, что художник вскоре откажется от своей затеи и будет прав. В отчаянии она сообразила, что неплохо было бы по крайней мере очистить свой организм от шлаков. Не зря же она всю жизнь ратовала за комплексный подход к здоровью кожи: зарядка, диета, постоянный уход. Недолго думая, Елена пошла в спальню и проглотила побольше слабительного.
Она явно переусердствовала: выпила полпузырька касторового масла, запила несколько таблеток сенны стаканом свежего грейпфрутового сока и двумя чашками черного крепчайшего кофе. В желудке образовалась ужасающая смесь, ее затошнило. Диабет дал о себе знать, и Мадам потеряла сознание. Падая, она ударилась лицом о бронзовую ножку кровати.
Очнувшись, Елена не стала звать на помощь слуг. Самостоятельно приняла горячую ванну и, понежившись в теплой воде, окончательно пришла в себя. Надела платье от Баленсиаги, сплошь покрытое пестрой вышивкой. Немного отдохнув, занялась макияжем: замазала синяки на лице толстым слоем грима, не пожалела румян и зеленых теней для век. Яркой раскраской Мадам в тот момент напоминала индейца, вставшего на тропу войны. Или актрису Теду Бару в роли вампирши. Нет, совсем не так должна была бы выглядеть знаменитая мадам Рубинштейн…
Однако Сазерленд пришел в полнейший восторг. И счел, что Елена «неподражаема». Вот такой он ее и напишет! К черту прежние эскизы, начнем заново. И снова в течение недели Мадам ежедневно безропотно позировала ему.
Потом она улетела в Нью-Йорк, а он вернулся в свою мастерскую в пригороде Лондона. Через полгода состоялась выставка в художественной галерее на Кингс-роуд. Грэхем Сазерленд представил лондонской публике не только два портрета мадам Рубинштейн, один поясной, другой во весь рост, но еще и эскизы к ним.