Я тут же с благодарностью поддержала смену темы:
– Как ручной шулер. Мне почти вечность пришлось искать бухгалтера с гибкими моральными устоями. – Я дважды подмигнула, чтобы до Куки точно дошло. – Видимо, у них есть целый кодекс чести и какая-то там этика, от которых сложно отказаться.
Зазвонил мой сотовый. Вытащив его из переднего кармана, я посмотрела на номер. Это бы Нил Госсет, друг, с которым мы когда-то вместе учились и который теперь работал заместителем начальника тюрьмы в Санта-Фе.
– Алло, – сказала я в трубку, потому что «Дом булочек Чарли» было бы не к месту.
– Рейес хочет поговорить.
Проклятье, Джим! [8]
Надпись на футболке
– Давным-давно в галактике, очень похожей на нашу, у родителей, которых звали Мама и Папа, родилась маленькая девочка.
– Эту часть я уже знаю.
– У нее были темные волосы, – сказала я в трубку, полностью игнорируя Джемму, мою слегка навязчивую сестру.
Я вела Развалюху по шоссе к Санта-Фе, надеясь, что по пути мне не встретятся копы – еще одно предупреждение за разговоры по телефону за рулем мне ни к чему.
Гаррет привез мне Развалюху, проверив ее на предмет механических повреждений после моего маленького дорожного происшествия. Кажется, она меня простила, так что мы снова были друзьями. Завалив Куки рутиной по проверке подноготной доброго доктора, я рванула из офиса, да так, что после меня по помещению летали бумажки.
– И сияющие золотистые глаза, – продолжала я, – над которыми день за днем ворковали медсестры.
– Ворковали медсестры? Ты такое людям рассказываешь?
– Мама так сильно любила свою маленькую девочку, что пожертвовала жизнью ради жизни дочери.
– Не думаю, что это был вопрос выбора.
– Родив дочь, мама умерла и прошла через малышку, которая была создана из магии и света. Но это опечалило отца. Не фишка со светом, а то, что мама умерла.
– И так ясно.
Я обогнала грузовик, водитель которого, видимо, был не в курсе, что сто пятьдесят километров в час – это новые сто двадцать.
– Малышка лежала в отделении для новорожденных долгих три дня.
– Три дня? Ты уверена? – с сомнением спросила Джемма.
Мы с Джеммой всю жизнь были сестрами, и она всегда знала, что я вижу призраки и что я родилась единственным ангелом смерти по эту сторону Млечного Пути, что, в свою очередь, дало мне возможность помогать папе и дяде Бобу в их работе. Но мы с ней никогда не были близки. Я считала, что ее отталкивает то, чем я являюсь, и лишь недавно узнала, что вовсе не мой статус держал ее на расстоянии, а я сама, потому что когда-то этого потребовала. Я и не мечтала, что она когда-нибудь станет воспринимать меня всерьез.