– Все как прежде. Когда ты меня призываешь, я впадаю в состояние, близкое к апоплексическому удару.
– Вот оно что…
– Маленький совет: никогда не теряй сознание, если пытаешься увернуться от челюстей манипулятора мусоровоза.
– О… о… о боже мой! Мне так… Погоди-ка, с какой стати мне извиняться? Ты сбежал из самой охраняемой тюрьмы. В мусоровозе?
– Я же сказал, иначе меня бы не выпустили. – Он положил голову на подголовник и закрыл глаза. Терзающая Рейеса боль изнуряла его. – Поехали отсюда.
Повисла долгая пауза, а потом я поинтересовалась:
– Почему ты просто не заберешь мой джип?
На его губах заиграла озорная ухмылка.
– Именно это я и делаю.
– Только джип, без меня.
– Чтобы ты тут же помчалась в участок? Вот уж нет.
– Я никому ничего не скажу, Рейес. Обещаю. Ни единой душе.
Вздохнув, он открыл глаза и посмотрел на меня. Такой красивый… И уязвимый.
– Ты знаешь, что я сделаю с человеком, который узнает правду?
Опустив голову, я ничего не ответила. Может быть, с уязвимостью я поторопилась.
– Я никому не хочу причинять боль, – добавил он.
– Но причинишь, если понадобится.
– Точно.
Повернув ключ в замке зажигания, я свернула на шоссе.
– Куда едем?
– В Альбукерке.
Я удивилась. Почему не в Мексику? Или в Исландию?
– А что в Альбукерке?
Он снова закрыл глаза.
– Спасение.
Если все идет тебе навстречу, то ты на встречной полосе.
Надпись на футболке
Ливень превратился в моросящий дождик, от которого огни встречных автомобилей, как в тумане, расцветали целым спектром, словно дюжины маленьких радуг. Звезды по-прежнему прятались за тяжелыми тучами. Рейес, кажется, спал. Однако я все равно не горела желанием рисковать жизнью в попытке сбежать, хотя мне всегда ужасно хотелось исполнить киношный трюк с выпрыгиванием из движущейся на полном ходу тачки, после чего эффектно катишься по обочине. С моим везением меня раскатает по асфальту первая же попавшаяся машина. Минуточку! А это идея. Мы с Куки могли бы стать каскадершами.
И все-таки я не удержалась и попробовала поелозить Развалюху по шоссе, но только потому, что такие дела тоже любят режиссеры. Рейес вздрогнул на резком повороте, схватился за бок и шумно втянул в себя воздух от боли. Учитывая количество крови на спецовке, рана была существенной. Мы с ним исцеляемся быстрее, намного быстрее, чем все остальные, и я надеялась, это поможет ему остаться в живых, пока я не найду способ оказать ему помощь.
Я медленно выдохнула, поражаясь, как можно так сильно кого-то бояться и в то же время ужасно беспокоиться о состоянии его здоровья. Но действительность снова вышла на первый план, заставив посмотреть в лицо фактам: меня похитил сбежавший преступник. По моей шкале от одного до «Быть не может!» происходящее определенно занимало место двузначной отметки. Оптимист во мне, который видел стакан наполовину полным, пребывал в восторге, как бы тревожно это ни было. В конце концов, это ведь не какой-то там сбежавший преступник. Это – Рейес Фэрроу, тот самый мужчина, который проникал в мои сны, делая их настолько чувственными, что даже просто поделиться ими с кем-нибудь наверняка должно считаться преступлением.