— У тебя какое-то извращенное мышление! — фыркнула Бриджит.
— Ага. Учти, что я всего лишь юная леди. А теперь представь, о чем думает тридцатипятилетний мужчина. Что ты собираешься надеть?
— Мне выдадут комбинезон.
— Годится. До прелестей девушки в комбинезоне добраться нелегко.
— Не хочу больше выслушивать твои гнусные намеки!
— Ладно, но только не говори потом, что я тебя не предупреждала.
— И не собираюсь!
— Завтра позвоню. Я валюсь с ног, пойду отдохну.
— Давай, набирайся сил. Ты еще поможешь мне продать машину.
— Продать машину? Но как же жить без нее? Брайди, я не верю, что машина тебе не нужна.
— Нужна, но не такая дорогая, как моя. Я собираюсь обменять ее на что-нибудь попроще и получить разницу. Ты не представляешь, какая дорогая жизнь, Чарити.
— Завтра расскажешь.
— Только не звони раньше полудня. Чувствую, что сегодня вечером я буду совершенно вымотана.
— Ммм… — сладострастно промурлыкала Чарити.
— Прекрати! — взорвалась Бриджит и бросила трубку.
Джером поехал домой и долго не вылезал из душа, прохладная вода которого умерила жар страстей. Потом он растерся жестким полотенцем, накинул халат и отправился готовить чай и что-нибудь перекусить. Включив телевизор, он уселся перед ним с тарелкой посмотреть пятичасовые новости.
На экране появилась хорошенькая дикторша с обаятельной улыбкой. Но ей было далеко до Бриджит, лицо которой в тысячу раз красивее… а фигура — в миллион. Джером был не в состоянии забыть ее упругие груди с розовыми сосками, то, с какой готовностью они отзывались на его прикосновение. Лежащая на атласном покрывале полуобнаженная Бриджит, испускающая сладострастные стоны, возникла перед его мысленным взором будто живая.
Джером с силой выругался. Он прилагал титанические усилия, стараясь не думать о Бриджит, но ее облик снова и снова всплывал в памяти, терзая тело и душу. Его тянуло приехать в офис, увидеть ее во плоти. К тому же у него есть масса убедительных причин заскочить сегодня на работу.
Он представил, как обращается к Бриджит, входя в кабинет:
— Надо еще поработать. Слишком много времени потерял днем.
Джером насмешливо улыбнулся. Легко вообразить, что бы она сказала, признайся он, о чем на самом деле думает: не могу дождаться субботнего вечера, дорогая. Не устроиться ли нам на столе для заседаний?
Нет.
Так она ответит.
Джером старался не попадать в ситуации, в которых приходилось признавать себя побежденным. Или дураком. Из чего следовало, что ему оставалось лишь терпеливо дожидаться вечера субботы, после чего сделать очередной ход.
Скрипнув зубами, он встал, выключил телевизор, заставив исчезнуть обаятельную дикторшу, и отправился в кухню, чтобы налить себе еще чаю.