– Ты не можешь ответить? – слова звучали подобно приговору. – Значит отныне ты больше не сможешь говорить никогда. Такова моя воля и ты ее исполниш-ш-ш-ш-ш….
Тело демона изогнулось дугой. Хоровод листьев взметнулся к небесам, застилая собой свет солнца.
– Р-а-а-а-а-а-а…, – рык ярости вырвался из его глотки, поджигая все вокруг себя. За мгновение вся поляна оказалась охвачена огнем. Он крутился вихрем над головами замерших в ужасе эльфов, напоминая саму преисподнюю. – Пшел вон! – закричал демон, и в то же мгновение все закончилось. Исчезло давящее присутствие, на землю падал пепел от сгоревшей листвы и ветвей деревьев. Демон вдохнул полной грудью и тут его стошнило. Прямо на Лорандана. Ледяной король стоял на коленях перед демоном, которого тошнило. Уже в сторону, но Владыке и первого раза вполне хватило. – Ты извини за одежду, – наконец смог произнести он. – Но все претензии к твоему папаше. Прости…
Его рвало снова и снова, пока пепел падал с неба, застилая все вокруг серым ковром. Во время перерывом между спазмами он ругался на нескольких неизвестных языках, хотя иногда и срывался на эльфийский. Но вот, наконец, его спазмы закончились.
– Значит так, – произнес он, повернувшись лицом к Владыке Лорандану. – Демона вызвал? Вызвал. Изволь изложить свою просьбу и выложить плату за вызов. И за одежду еще раз прости. Как то нехорошо получилось…Ну и чего молчишь, упырь ушастый? У меня дел по горло, а он тут в молчанку играть вздумал.
Голос прародителя доносился до меня подобно тихому шепоту. Он все шептал и шептал мне. О давно минувших днях, когда он сам был молод. Когда в этот мир только пришли их предки и принесли с собой зерно первого древа.
– Слушай, ты, – демон не собирался отступать. – Либо ты сейчас выкладываешь, что тебе надо было от инферно, либо я тебя самого утащу к порталу, и там будешь общаться уже с моим начальством. Поверь мне, второй вариант гораздо хуже.
Сделать шаг, чтобы сдвинуться с места оказалось сложнее, чем прожить все прошедшие годы. Сложнее чем принять свою новую суть. Но все-таки Норфиаль это удалось. Она сделала шаг, а за ним и еще один. Ноги были слабыми, как молодая поросль, но все еще могли ходить, и сейчас надо было идти. Вызвать немилость сейчас было никак нельзя. Второго такого шанса могло не возникнуть за всю жизнь.
– Владыка, – опустилась Норфиаль на колени. – Праотец запретил ему говорить до конца его дней. Прошу вас, сжальтесь.
– Что? – демон отвлекся от Лорандана. – Что значит запретил? А как же он мне теперь скажет, что ему надо? Я что зря сюда перся в этой переноске? А ну говори! – принялся трясти он Лорандана. – Говори, кому сказано, ежа тебе в за…, – порыв ветра принес с собой запах трав и цветов, прогоняя гарь. – А ты не лезь. С тобой мы еще отдельно поговорим.