— Привет, — ответил шофер. — Не возражаешь, если мы у тебя оставим багаж?
— Пожалуйста, — сказал человек. — Здесь все будет в порядке. — Он резко кивнул головой.
Шофер с сумкой, в которой были шары для гольфа, подошел к лифту и, когда они вошли в него, нажал на кнопку четвертого этажа. Они молча поехали наверх. Там прошли через небольшой холл по поношенному ковру к застекленной двери, в которую шофер постучал и, не дожидаясь ответа, открыл ее и вошел в комнату. Бонд за ним.
За столом сидел человек с ярко-рыжими волосами на круглой голове и с добродушным выражением лица; перед ним стоял стакан молока. Когда они вошли, он встал, и Бонд увидел, что тот горбат. Он не помнил, чтобы когда-либо видел этого огненно-рыжего горбуна, и представил себе, как такое зрелище впечатляет мелких сошек, работающих на гангстеров.
Горбун медленно обошел стол и пошел к тому месту, где стоял Бонд. Он не скрывал, что изучает нового человека с головы до ног, затем, остановившись, резко взглянул ему в глаза. Бонд спокойно посмотрел в стеклянные, пустые и неподвижные глаза, как будто принадлежавшие манекену. Бонд понял, что подвергается какому-то роду проверки. Он незаметно оглядел горбуна, отметил его большие уши, сухие красные губы полуоткрытого рта, почти полное отсутствие шеи и короткие сильные руки в рукавах дорогой желтой шелковой рубашки специального покроя.
— Мне надо хорошенько рассмотреть людей, которых мы используем, мистер Бонд. — Голос у него был резкий и высокий.
Бонд вежливо поклонился.
— Из Лондона мне передали, что вы убили человека. Я верю им. Я вижу, что вы способны на это. Хотели бы вы проделать для нас еще какую-нибудь работу?
— Это зависит от того, что представляет из себя эта работа. Или, вернее, — Бонд надеялся, что его слова не прозвучат театрально, — от того, сколько вы платите за нее.
Горбун издал резкий звук, означавший смех. Он быстро повернулся к шоферу.
— Рокки, достань из сумки эти шары и вскрой их. Здесь. — Он быстро взмахнул рукой и протянул ее шоферу. На ней лежал нож с плоской рукояткой. Бонд узнал нож для метания и должен был признать, что руки этого человека действовали ловко.
— Да, босс, — ответил шофер, и Бонд отметил рвение, с которым тот взял нож и опустился на колени на пол, чтобы вскрыть карман сумки для гольфа, в котором лежали шары.
Горбун отошел от Бонда, вернулся в свое кресло, сел и взял стакан с молоком. С отвращением взглянув на него, он за два больших глотка опустошил его содержимое. Потом взглянул на Бонда, как бы ожидая его реакции.
— Язва? — сочувственно спросил Бонд.