Впервые стеклянные глаза оживились. В них появилось выражение недовольства, и Бонд подумал, не переиграл ли он.
Голос горбуна сорвался на высокие негодующие нотки.
— Черт возьми! Не предполагал, что Линей не знает здешней обстановки! — Его глаза снова поблекли. — Теперь слушайте, что я вам скажу. Вот мой номер телефона, запишите его: Висконсин 7-3697. А также запишите и это, но храните в тайне, иначе вам могут отрезать язык. — Шеди Трик рассмеялся. — Четвертые скачки во вторник. Ставки неограниченные. Миля с четвертью для трехлеток. Сделайте ставку как раз перед закрытием касс. Своим взносом вы измените шансы. О’кей?
— О’кей, — ответил Бонд и, достав карандаш, приготовился записывать в свою записную книжку.
— Так, — сказал горбун, — пишите: «Шай Смайл» — большая лошадь с белой звездочкой на лбу и четырьмя белыми чулками. Она выиграет скачки.
Глава 8
Глаз, который никогда не спит
Было двенадцать тридцать, когда Бонд спустился на лифте вниз и вышел на шумную улицу. Он повернул направо и медленно пошел к площади Таймс-сквер, и когда проходил мимо черного мраморного фасада «Алмазного дома», остановился, чтобы посмотреть на содержимое витрин. В центре каждой из них было какое-нибудь ювелирное украшение: сережка, состоящая из грушевидного алмаза, свисающего с другого камня, круглого и граненного под бриллиант. Под каждым изделием лежали золотые пластинки в форме визитной карточки с загнутым краем, на которых были выгравированы слова: «Бриллианты — вечны». Бонд невольно улыбнулся. Он подумал о том, что какой-то его предшественник привез эти алмазы в Америку.
Бонд ходил в поисках бара с кондиционированным воздухом, где бы он мог спастись от жары и немного подумать. Он был доволен беседой с горбуном, и тот ему понравился. По крайней мере, от него не избавились сразу, как он того опасался. А в горбуне было что-то театральное, и его тщеславие по поводу «Спенгл Моб» было даже трогательным, но не смешным.
Бонд шел уже в течение нескольких минут, когда обнаружил, что за ним кто-то следит. Это было почти неуловимо, за исключением легкого звона в ушах и сознания опасности, которую он чувствовал шестым чувством. Мгновенно остановившись перед витриной какого-то магазина, он незаметно взглянул вдоль 46-й стрит. Не было внезапного движения в подъезд, никто случайно не вытирал носовым платком лицо, никто не нагнулся, чтобы завязать шнурок ботинка.
Бонд изучил швейцарские часы в витрине магазина и, повернувшись, продолжал свой путь. Пройдя несколько ярдов, он снова остановился. Снова ничего. Он пошел дальше, вышел на авеню «Америка» и остановился у первого подъезда — входа в магазин нижнего женского белья, где мужчина в коричневом костюме изучал черные кружевные штанишки, надетые на манекен. Бонд обернулся и лениво, но внимательно посмотрел на улицу.