Клервиль, видя, что несчастного Франваля удержать невозможно, просил священников на время удалиться, и те тихо отступили, оставив свою печальную ношу…
Помутившийся рассудком Франваль бросился на гроб и извлек горестные останки той, кого при жизни он столь жестоко оскорблял. Прижимая к груди тело жены своей, понес он его, опустил у подножия дерева и в безумном отчаянии припал к ногам его.
— О несчастная, — вопил он вне себя, — чьи дни оборвались из-за моего злодейства! Ты, несравненная, боготворимая, смотри же, как супруг твой, припав к твоим ногам, молит у тебя милости и прощения. Не думай, что хочет он пережить тебя… Нет, нет, лишь для того молит он, чтобы Предвечный, тронутый добродетелями твоими, если на то будет воля его, простил несчастного грешника так же, как и тебя…
Отмщение требует крови, милая супруга, лишь кровь смоет нанесенные тебе обиды… Ты будешь отомщена… Смотри же на слезы мои, смотри на страдания мои… Я иду за тобой, нежная тень моя… Но кто упокоит грешную душу мою, если ты не помолишься за нее? Отторгнутая божественной десницею, как некогда была отторгнута тобой, разве желаешь ты обречь ее на вечные муки ада, когда покаялась она в содеянных ею преступлениях… Прости, нежный друг мой, прости меня и смотри, как я мщу за тебя.
С этими словами Франваль, ускользнув от взора Клервиля, дважды погрузил клинок в грудь свою. Кровь нечестивца залила жертву, и казалось, что она более пятнала ее, нежели воздавала отмщение.
— Друг мой, — обратился Франваль к Клервилю, — я умираю, умираю в муках раскаяния… Сообщите друзьям о жалкой моей кончине и о преступлениях, мною совершенных. Скажите им, что такая смерть ждет всякого, кто становится жалким рабом разнузданных страстей, заглушающих голос долга и природы. Не откажите мне и похороните меня в одном гробу с несчастной моей супругой. Возможно, я не достоин этой милости, но я прошу оказать ее мне, ибо мое раскаяние искренне. Прощайте.
Клервиль исполнил желание несчастного, и кортеж продолжил мрачное свое шествие. Скоро вечный приют принял навеки обоих супругов, рожденных, чтобы любить друг друга и без помех наслаждаться своим счастьем. Но преступление и ужасные плоды его, сорванные злодейской рукой одного из супругов, обратили в змей розы, усыпавшие вначале путь их…
Честный священнослужитель скоро прибыл в Париж и подробно сообщил о трагической развязке драмы, свидетелем которой он стал.
Смерть Франваля никого не опечалила, ибо при жизни он многим досаждал, но супругу его оплакивали… и оплакивали горько. Воистину, разве кто-нибудь встречал где-либо еще на земле столь утонченное, столь нежное создание, неуклонно исповедовавшее добродетель, но вознагражденное за нее лишь несчастьем и страданьем?