К тому времени, как Полина удовлетворила любопытство князя и княгини и рассказала, какие неудобства причинила болезнь ее «компаньонки», хозяева особняка уже успели свыкнуться с мыслью о том, что она будет их гостьей, и даже не упомянули о своих детях. Только за ленчем, когда появилось несколько гостей, Полина заметила, что из-за ее присутствия количество дам за столом не соответствовало количеству джентльменов. Дам было больше! Да, если бы не хитроумный план лорда Чарнока, ее, без сомнения, отправили бы в детскую, обедать с детьми и их няньками.
Ближе к вечеру, когда в гостиную пришли дети, чтобы провести, как обычно, час с матерью, прежде чем малышам пора будет ложиться спать, Полина выяснила, что их пятеро: начиная с хорошенькой девочки четырнадцати лет и кончая трехлетним малышом.
У детей была няня-англичанка, гувернантка-француженка и учитель музыки, а мальчики еще занимались с гувернером греческим и латынью. Кроме того, у них было два учителя верховой езды.
— Ваши дети прекрасно образованны, — восхищенно сказала она княгине.
— Надеюсь, что будет именно так, — отозвалась та. — Но меня немного тревожит, что они будут говорить по-английски не совсем правильно.
— Мне их английский показался очень хорошим.
— Они, естественно, переняли его от своей няни, — объяснила княгиня, — но я прекрасно сознаю, что хоть она и превосходная женщина, но недостаточно культурная.
Наступило напряженное молчание. Полина понимала, что княгиня ждет, чтобы она сама вызвалась заниматься с детьми английским. Однако она твердо помнила советы лорда Чарнока и поэтому сказала только:
— Я уверена, что если они будут разговаривать с вами, ваше сиятельство — а ведь ваш английский просто безупречен! — то они не будут делать серьезных ошибок.
Заметив, что предложение гостье почаще разговаривать с ее детьми на английском уже готово сорваться с уст княгини, Полина добавила:
— Ах, как мне жаль, что мой отец не может увидеть сокровища вашего чудесного особняка! Хоть он и был военным, но был ценителем искусства — и именно благодаря ему я немного разбираюсь в живописи. Несомненно, что я узнаю ее гораздо лучше за время моего пребывания в России!
— Ваш отец был военным? — из вежливости поинтересовалась княгиня.
Полина воспользовалась ее вопросом, чтобы упомянуть о своем дедушке-генерале и рассказать о некоторых живописных полотнах, принадлежавших ее дяде, графу Ротбери.
Как и лорд Чарнок, Полина понимала, что присланное британским посольством приглашение на обед и бал заставило князя и княгиню окончательно отказаться от мысли о том, что ее можно будет сделать учительницей их детей.