Таким образом, Эдит задумалась об уходе Джо в отставку. Она мало что знала о юриспруденции и не многим больше о способностях Джо к адвокатской деятельности. Но она знала, что он был партнером в фирме, которая просто обязана была преуспевать, хотя бы благодаря своим связям. От своего брата Картера, который был далеко не глуп, она узнала, что большая часть работы таких фирм, как «Мак-Генри и Чапин», заключается в бумажной работе. Артур Мак-Генри и Джо Чапин вряд ли могли спасти кого-то от повешения блестящим выступлением в зале суда — такого рода выступления были в традиции фирмы «Монтгомери», и проходили они в исполнении Джерри Монтгомери, — но именно тот факт, что в работе фирмы «Мак-Генри и Чапин» не требовалось ни блеска, ни фейерверков, говорил о том, что их бизнес, возможно, не из самых эффектных, зато он долговечен. До разговора с братом у Эдит было общепринятое, почерпнутое из карикатур представление о корпорациях: толстый мужчина в цилиндре, с долларовым знаком на галстуке. Картер объяснил ей, что небольшая мясоупаковочная компания «Шнейдер и Зиммерманн», местные лесопильные фабрики, литейный завод и большинство магазинов на Мейн-стрит — фактически корпорации, которым требуется помощь адвокатов в вопросах, не имеющих ничего общего с убийством или насилием. Фирма «Мак-Генри и Чапин» не только привлекала к себе клиентов, но имела возможность выбирать их. Впервые в жизни Эдит поняла, что работа адвокатов далеко не всегда связана с судебными процессами и что такие фирмы, как «Мак-Генри и Чапин», предпочитают держаться от залов судебных заседаний как можно дальше. Более того, благодаря тому, что держалась в стороне от залов суда, фирма «Мак-Генри и Чапин» приобрела престиж и репутацию, которые высоко почитались в этих самых залах суда в тех случаях, когда адвокатам все же приходилось туда являться. Джо и Артур очень редко брались за криминальные дела, но если уж защищали обвиняемого, они мгновенно изолировали своего клиента от окружающего мира, и этим тут же ослабляли позицию истца.
Таким образом, в фирме для Джо всегда находились дела, и эти дела ему были явно по душе. Но если бы у Джо был интерес к поло, или к коллекционированию книг, или если бы даже он был из тех мужчин, что каждый день отправляются в клуб и там растрачивают время на карточную игру и умеренную выпивку, Эдит потворствовала бы ему и в этом. Ее собственный отец потихоньку выпивал, и это ничуть не мешало ему владеть лесными участками, руководить производством лесоматериалов и быть членом приходского управления в церкви Святой Троицы. Но ее отец не был красив, а Джо был красив, и ее отец не был богат, а Джо был богат. И ее отец не был ее мужем. Ее отец ей не принадлежал. И у нее никогда не было возможности наставлять его, давать советы, ни явно, ни завуалированно. Эдит не считала, что ей повезло с отцом: она никогда ничего от него не ждала, и он никогда не доставлял ей радостей. Эдит была в общем-то уверена — не испытывая при этом горечи, — что отец ее не любил, и настолько же уверена, что и она его не любила.