Сейчас старик смотрел на спину фифы в яркой спортивной жилетке.
- Девушка, - он не помнил, как ее зовут, - там хулиган за дверью опасный. Я милицию вызвал.
Она смерила его презрительным взглядом высшего существа и пошла дальше.
- Он девушку чуть не убил. Преступник там, - успел крикнуть он ей в след.
Старик недолюбливал высокомерную особу, но не хотел, что бы с ней что-нибудь случилось.
Дамочка замерла прямо перед самой дверью. Она раздраженно развернулась на каблучках, кинула на него уже гневный уничтожающий взгляд, как будто это он притащил туда пьяного хулигана специально для нее.
- Так вот не сказал бы этой мандели про хулигана. Вот попрыгала бы она тогда, - пробурчал старик себе под нос. Слово 'мандель' он подобрал из лексикона завсегдатаев приподъездных скамеек его старого дома, которые в любую погоду сидели там как куры на насесте, перемывая кости соседям и родственникам. Сплетницы еще любили обсуждать сериалы и здоровье, но перемывание костей и наклейка ярлыков, стали для них неким высшим служением на этом свете.
Мандель опять молча процокала по плиткам пола мимо него в сторону второго выхода.
- Там тоже хулиганы, но их там человек пять. Наркоманы, по-моему.
- А вы чего тут сидите? Я опаздываю! Вам за что деньги платят? Будьте любезны выполнять свои обязанности. Боже мой! Проклятая Рашка! А еще говорят, что страна европейского уровня.
Фифа остановилась прямо перед ним.
- Делайте же что-нибудь! Я не собираюсь по вашей милости опаздывать. У меня запись. Понимаете?
Ответить он не успел. Запищал домофон, послышалась возня и ругань.
- Да чтоб тебя...!!! Отвяжись пи... сраный!!! Иди на х...!!!
В подъезд заскочил композитор Лернер. Франтоватое короткое пальто на нем было испачкано грязью и кровью. Очки слетели с головы и покатились по полу.
- Безобразие! Что тут творится?! От бомжей уже житья не стало. Скоро из своих помоек на кухню ко мне переберутся.
Он на ходу вытирал окровавленную руку. Плотный коренастый, весь заросший волосами, Лернер напоминал сейчас разозленного медведя, которого нарядили в дорогие шмотки и лакированные туфли. Он даже очки с пола не поднял от возмущения.
- Вы, почему такое допускаете? На меня напали прямо у дверей моего дома, - Лернер наскочил на деда с другой стороны.
- Я уже милицию вызвал, - старик оторопело попятился внутрь своего аквариума.
'Эх, плакала моя работа. Выпрут, как пить дать' - подумал старик. Зная склочный характер обидчивого деятеля искусств, он не сомневался, что его с шумом и помпой выпрут из штата консьержей ТСЖ, чтобы ублажить пылающего праведным гневом Лернера.