- Мы пока что в переходной зоне, - будто услышав его, сказал Траш. Здесь все в аморфной форме, готовятся к выходу туда либо только что вернулись оттуда. Энергетические, так сказать, виды. А внизу - там все как положено, с нормальной уголовной статистикой. Но мы следим за порядком, чтоб поменьше драк, выбитых клыков, фонарей. Вот с горемыками делай что хошь. А здесь, в переходной зоне, чем в глаз-то дашь, если ни кулака, ни копыта нету? Да и глаза практически отсутствуют.
Они все опускались и опускались, воздух становился все гуще и гуще, а огненная река, текущая по дну ущелья, делалась все шире и шире, и от нее уже тянуло таким жаром, что поневоле подумалось: как они тут существуют, в таком пекле? Траш с ходу нырнул в большое и круглое черное отверстие в теле скалы, а вслед за ним нырнули в темноту и Вадим с Завехрищевым. Здесь что-то пыхтело, покряхтывало, что-то где-то лилось, поскрипывало, как будто кто-то водил пальцем по надутому воздушному шарику. Они остановились в теплом восходящем потоке, и их окатило теплой жидкостью, затем Отнесло вбок, и там, вертя и подкидывая, обдуло сухим горячим воздухом, высушив досуха. Потом что-то загудело, и Вадим почувствовал, что его оболочка роговеет. Было щекотно и потому смешно. Рядом хихикнул Завехрищев, затем Траш.
Минуту спустя все завершилось, они, по-прежнему в полной темноте, были посажены на гладкую покатую плоскость и покатили вниз, уже чувствуя под собой нечто твердое и устойчивое, хотя и скользкое. Секунд через пять лихой езды, от которой слегка нагрелось ороговевшее седалище, они влетели в большой пустынный зал, где из каждой стены торчали желоба, наподобие того, по которому они ехали, прокатились, теряя скорость, по горизонтальному участку и спрыгнули на пол.
Вадим с Завехрищевым все так же напоминали стилизованных космонавтов, только были покрыты блестящей белой, весьма твердой оболочкой, а Траш превратился в здоровенного, с густой смоляной шерстью, короткими, остро отточенными рожками и лакированными копытами красавца черта со шпагой на боку и двумя красными звездами на плечах. Он был так огромен, что Хозяева доставали ему до пояса.
- Вот черт, - пробормотал потрясенный Завехрищев и на всякий случай потрогал висевший на поясе некробич. Траш блудливо осклабился и сказал:
- Идемте, господа, тут недалеко.
Как-то у него двусмысленно это получилось, с каким-то нехорошим подтекстом. А может, прежнее обращение не вязалось с новым образом.
Это был самый настоящий каменный город, вырубленный в скале, светлый от сияния драгоценных россыпей. Широкие улицы, площади, дворцы, домишки поскромнее, кривые улочки, какие-то жуткие пустыри - все почти так же, как на земле, только нет неба, лишь каменный свод, то вознесенный высоко вверх, то весьма низко нависающий, и это как-то давило. Как будто ты под прессом возьмет вдруг да сомнет. Однако бесов, которых здесь было полным-полно, это не смущало.