— Но я слышала недавно глас с Небес…
— Это искушение было тебе, дочь моя. Сатана не дремлет. Это он мог обольщать тебя. Что он говорил тебе?
— Он сказал, что мне нужно прийти в церковь, ибо скоро от неё не останется и камня.
Епископ испугался, даже побледнел, но вида не подал. «Вот, началось, — подумал он. — Я чувствовал, что что-то грядёт. Скоро Антихрист обольстит всех жителей Земли и все устремятся пьяные и в разврате к нему в ад». Тут он взял себя в руки и продолжил внимать прихожанке.
— Что ещё сказал тебе голос?
— Сказал, что если грех самости не покинет церкви человеческие, то Господь сотрёт их с лица Земли.
Бенедикт тяжело выдохнул.
— Да, грешников нынче очень много. Не все стремятся к спасению. Что-нибудь ещё говорил голос?
— Нет, он сказал, чтобы я пришла в церковь и рассказала о себе священнику.
— Я слушаю, рассказывай, пока есть ещё время до мессы.
— Да, я специально приехала послушать вас, святой отец.
— И откуда ты приехала? — последняя фраза понравилась священнику.
— Из Милана.
— Обо мне знают на севере? — театрально удивился епископ.
— О вас знают всё, падре. Всё, — многозначительно акцентировала женщина на последнем слове.
Лючия рассказала епископу о своей жизни как о жизни простой женщины из Милана. Поведала о своих переживаниях, мечтах и чаяниях, о грехах и желании всё исправить. Не всё епископ понимал, ибо это не просто была женщина, это была последняя из рода богов неберов. В тот раз она назвалась Лючией и высказала священнику свои опасения относительно будущего всего рода человеческого. Но епископ был далёк от того, чтобы проводить параллели между простым смертным и бессмертным существом, прожившим уже больше полутора тысяч лет, и о существовании которого даже не подозревал.
После утренней мессы Лючия покинула церковь Святого Игнатия и поспешила к развалинам Колизея. Ей хотелось вспомнить далёкие времена первых христиан. Это были совсем другие люди, отличные от нынешних; их волновали совсем иные проблемы. Они воспринимали всё иначе, думали и молились иначе. Их слова к Богу и о Боге были другими. Их ценности были иными, нежели сегодня.
Мимо Лючии проносились по мостовой королевские всадники, проезжали экипажи знатных горожан, проходили унылые торговцы и нищие, кружились в беготне грязные дети господских слуг и бедноты в ободранных и поношенных одеждах.
— Что же изменилось за эти последние полторы тысячи лет? — вслух рассуждала Лючия.
«Как можно намеренно угнетать людей, своих же соплеменников? — думала она, шагая по мощёным улицам и глядя на всё это людское убожество. — Каким же нужно обладать сердцем и совестью, нет, даже здравым смыслом, чтобы проповедовать людям совершенно чуждые их природе идеи и ценности, при этом, наверняка зная существующую действительность, зная, что может спасти людей и вырвать их из мира тьмы на самом деле?! Неужели «Тезисы» Пико,