— А ему этого и не требуется, если его права защищены и не нарушаются. Если он сыт, здоров и доволен, то нет ему нужды брать вилы и топор и идти выправлять справедливость для себя и таких, как он. Но в Совете могут быть как раз представители всех каст. Почему простой люд стремится вырваться из своего сословия? Потому что он стремится покинуть нишу угнетения, унижения и голода.
— Тогда я тебя не понимаю.
— Потому я тебе сейчас всё и попытаюсь объяснить. Только ты не перебивай. Договорились?
— Договорились.
— Те касты, что существовали в древности, несравнимы с сословиями средневековья или классами нынешней эпохи электричества. Ты сейчас о них судишь с позиции существования начальника и подчинённого. Но тогда всё было иначе. Не было начальника и подчинённого.
— И снова я тебя не понимаю. Были рабы, но не было начальников?
— Рабами были только две категории: пленники, да и то не всякие, и преступники, которых продавали в рабство за преступления против государства и касты. Сегодня заключённые тоже часто выполняют работу, которую им поручает государство. Чем тебе не рабство? Современное рабство. Только раньше рабов выкупали храмы, академии, богатые горожане и купцы, мог выкупить сам фараон или простые люди, которым требовался работник. Преступники не сидели на шее у налогоплательщика, как нынче. За преступление они отбывали трудовую повинность. И новый хозяин имел право их миловать или не миловать, даровать вольную или убить за строптивость.
— Это… и правда попахивает надеждой для добропорядочных рабов и знатных пленников. В этом есть доля справедливости, — согласился Лука. — Но только доля. Ты прав, сегодня не во всех тюрьмах заключённые работают. У них теперь тоже есть права.
— Ну и зря. Всё перевернулось с ног на голову, — вздохнул Гэбриэл. — Хотя в Америке рабство легализовали, разрешив частные тюрьмы. И там чаще сидят люди за ничтожные провинности. Чтобы получить госдотации, хозяева тюрем хватают всех, кто подвернётся им на улице, и договариваются с продажными полицейскими, продажными судьями о прямых поставках «преступников». Так называемая тюремно-правовая мафия.
— Я слышал о беспределе, который творится в Штатах. И что львиная доля их промышленности производства принадлежит тюремной мафии. На тюремных заводах заключённые делают всё — от батареек до самолётов. Это самое коррумпированное и бесправовое государство современого мира. В Европе шутят: родиться в Штатах, значит, родиться в Аду. Почему боги не изменят эту чудовищную ситуацию в мире?
— Зачем? Чем быстрее они сами себя съедят, тем быстрее мир вздохнёт свободно.