— Райан и Марк разрешат мне взять выходной в любое время, когда мне будет удобно. Бронируй когда хочешь, я приеду.
— Спасибо тебе огромное, Дин. Скоро увидимся, — я завершила вызов, потом встала, открыла дверь спальни и вышла в темную гостиную.
Когда я включила свет на кухне, то услышала голос Джека, нарушивший тишину в помещении и оборвавший ниточку надежды, которая успела зародиться во мне.
— Наконец-то вышла, чтобы принести мне пиво?
Я сильно прикусила себе язык почти до крови. Я хотела быть выше семейных склок, но он сильно усложнял ситуацию.
В ответ на мое молчание, Джек выкрикнул:
— Кто же знал, что тебе так сложно будет принести твоему травмированному мужу бутылку пива? — Он был беспощаден.
— Ради Бога, Джек, ты не настолько травмирован, чтобы быть не в состоянии самому встать и обслужить себя.
Я подошла к кухонному столу и глубоко вздохнула, стараясь оставаться спокойной.
— У меня травма! — закричал он и вперил в меня свой взгляд, в котором пылал огонь. — Думаешь, я не знаю, что ты думаешь обо мне?
Что?
Я стояла в потрясении от его нападок в небольшом пространстве между нашей спальней и кухней. Если честно, я не имела ни малейшего понятия, о чем думал Джек, и не знала, как реагировать на его слова, чтобы не получилось еще хуже, чем уже было.
Его красивое лицо исказилось в усмешке.
— Видишь? Ты даже не можешь признаться! Скажи, в конце концов, мне это в лицо.
— Джек, — осторожно начала я. — Я, в самом деле, не имею понятия, о чем ты говоришь. — Испытывая дискомфорт, я переминалась с ноги на ногу.
— Не ври мне, Кэсси. Ты можешь хотя бы не врать мне.
Столько отчаяния было в его голосе, что у меня заболело сердце. Боль была настолько реальной, что я не сомневалась, сделай я сейчас ЭКГ, её безошибочно можно было бы определить на кардиограмме.
Повернувшись лицом к Джеку, который сидел на диване, я выдохнула и опустила плечи.
— Я не вру тебе, Джек. Я люблю тебя.
Я страстно желала сократить дистанцию между нами, обнять его за талию и заверить, что все будет хорошо, но я была слишком напугана. Я не могла дать ему таких обещаний, и мы оба это знали.
Море эмоций пронеслось по лицу Джека: тоска, недоверие… но потом он вновь натянул злую маску.
— Но тебе недостаточно просто любить меня, когда я травмирован, правильно? Ты любишь бейсболиста, а не мужчину. А я больше не бейсболист. Я никчемный игрок на поле и никчемный муж в доме. Я знаю, именно об этом ты думаешь. И я не виню тебя, просто признайся, что я прав.
Мое сердце сжалось, когда я увидела страдание на его лице. Я отчаянно хотела забрать у него эту боль, запереть её в коробке и закопать в куче золы и пыли, только бы он больше никогда так не страдал. Видеть, как мой уверенный в себе муж превращается лишь в оболочку человека, разрушало меня изнутри.