Морозова в поле моего зрения не было. Только я собралась спросить у секьюрити, не подходил ли он, Морозов появился передо мной, словно вырос из-под земли. Тогда мне показалось, что этот человек может проходить сквозь стены, для него не существует препятствий.
— Здравствуйте, Андрей.
— Здравствуйте… Так это вы?
— Что значит «вы»? Я — это я.
— Это вы звонили мне по поводу интервью?
— Да, я.
— Потрясающе!
— Мы так и будем здесь стоять?
— Ах да, пойдем.
Мы оказались в полумраке небольшого уютного зальчика. Обстановка больше располагала к интимному свиданию, чем к деловой беседе. Хотя, может, это и к лучшему. Было легко и спокойно. Настолько, что я уже смеялась над своими тревогами и переживаниями.
— Никогда бы не подумал, что вы журналистка.
— Почему?
— Профессия накладывает определенный отпечаток. Обычно это довольно жесткие, циничные дамы. За очень редким исключением.
— Может, я как раз отношусь к исключениям? Вы же меня не знаете.
— Нет, у вас взгляд другой.
— Интересно.
— Вы — человек сильный, но добрый. Редкое сочетание. Вы никому не желаете зла. Может, иногда берете на себя больше, потому что не хотите никого обидеть.
— Даже так?
— Вероятно, вам проще сделать все самой, чем сто раз объяснять и переделывать за другими. Вы вряд ли сможете стать просто хорошим исполнителем. Возможно, вам иногда приходится нелегко из-за вашего характера и природной склонности к лидерству.
— Это все вы увидели в моем взгляде?
— У вас умные глаза. А все эти выводы я сделал, наблюдая за вами и за вашей подругой.
— А вы наблюдательный.
— Это часть моей профессии.
— Что ж, давайте работать. — Я положила на стол диктофон и отключила звук у пейджера.
— Что вам заказать?
— Кофе.
— А поесть?
— Спасибо, я не хочу.
— Ну как же? Может, хотя бы салат?
— Нет, спасибо.
— Как знаете.
Мне пришлось приложить значительные усилия, чтобы собраться и начать задавать вопросы. Не так-то просто было освободиться от обаяния этого мужчины, пусть на время. Это был почти гипноз. Потребовалась сила воли, чтобы отвести взгляд от его глаз, которые, казалось, проникали в душу, в самые потаенные ее уголочки. От этого было немного неуютно и в то же время безумно приятно от того тепла, которое разливалось по всему организму и заставляло трепетать каждую клеточку.
Создавалось впечатление, что он знает о своей привлекательности и умеет ею пользоваться. Как потом оказалось, первое впечатление было верным. В любой ситуации он был аккуратен и подтянут, не придерешься. Но при этом Морозов не принадлежит к тем мужчинам, которые трепетно относятся к своей внешности и поминутно смотрятся в зеркало. Нарциссизма в нем нет. Морозов из тех, кто редко показывает свои эмоции, все переживая в себе.