Влюбленный халиф (Шахразада) - страница 46

С мудрыми словами визиря первым согласился его друг.

— Да будет так! — кивнул Максимус.

Согласился с этим и Мераб. В решении отца был резон. Хотя… Все то же сомнение терзало юношу.

— Остается лишь узнать, согласятся ли жители далекой страны Мероэ с тем, что теперь какой-то далекий надменный правитель будет называть их легендарную страну своей?

И Максимус промолчал. Ибо он обещал такую страну лишь найти. Но ни малейшего желания заливать ее кровью, дабы добиться вассального согласия и покорного смирения, у мудрого воина не возникало.

«Вам осталась лишь малость, мальчик, — услышал смешок Алима Мераб. — Найти эту страну… А тогда уж и спросите, чего именно желают и на что согласны ее жители».

Воистину, дело было за малым: найти страну-легенду.

Повеления халифа прекрасной Джетрейи исполнялись столь быстро, сколь это было вообще возможно. Неудивительно поэтому, что Максимус уже с полдня стал пропадать в лавках и лавчонках, а визирь Анвар, в придачу к поистине гигантскому списку своих обязанностей, присовокупил еще и почетную, но обременительную необходимость во всем Максимусу помогать.

Не скучал и Мераб. Ибо если ему предстояло стать проводником экспедиции и хранилищем разнообразнейших знаний обо всем, что может понадобиться в пути, то следовало эти знания освежить.

Вновь распахнулись двери дворцовой библиотеки, которая могла бы посоперничать с библиотекой самого кордовского университета. Вновь руки юноши стали переворачивать страницы летописей и истрепанных путевых дневников.

Восстанавливать позабытые знания было юноше тем более интересно, что теперь сухие слова заметок разных странников обогащались интересными комментариями неспящего Алима — невидимого и бестелесного мага. Однако маг, украшая повествования, все же утверждал, что одних лишь путевых заметок и слов его, Алима, недостаточно для успешного похода.

— Мальчик, — бурчал Алим всякий раз, когда юноша с натугой раскрывал очередной огромный том. — Сколько бы ты ни читал, всего не запомнишь, ибо это вне возможностей человеческих. За годы, что прошли после описываемого странствия, местность могла до неузнаваемости измениться, тем более там, где реки пересыхают, а барханы странствуют по бескрайним просторам, словно усердные верблюды.

— Однако горы, о мудрец, полагаю, не странствуют…

— Нет, — со смешком соглашался Алим. — Горы остаются на местах, указанных Аллахом милостивым.

Каждый раз, когда Алим смеялся, Мераб ощущал странную щекотку, которая возникала, казалось, прямо в его голове.

— Значит, все же в моих штудиях сейчас есть смысл.