Осознав величину пропасти, которая их разделяла, Изабелла почувствовала себя неуютно.
Она повертела головой. «Не важно, что он думает. Ему не жить моей жизнь, а вот мне – придется», – пронеслось у нее в голове.
В конце зеленой аллеи возвышалась башня. Повсюду сновали толпы людей, они фотографировали себя и замысловатые сооружения. «Интересно, как мы смотримся вместе?» – подумала Изабелла.
Она заметила, как женщины резко оборачивались и едва ли не ломали себе шеи, оглядываясь на Адхама. Чувство гордости боролось в ней с каким-то неприятным ощущением.
– Сфотографируйте меня, пожалуйста, – попросила она, нащупывая крохотную цифровую камеру в своей сумочке, которую положила туда еще до побега из дома брата. Ей хотелось запечатлеть эмоции. В память о времени ее свободы.
Адхам нахмурил бровь – ему не нравилось играть в туриста. В груди бурлила злость.
– Пожалуйста. Просто сделайте фотографию и перестаньте вести себя так, словно вас вынудили сюда прийти.
– Да, вынудили. – Губы его слегка скривились, но он взял камеру, которую протягивала ему Изабелла.
Она встала у лужайки и широко улыбнулась. Вдруг ей очень захотелось сделать фото Адхама. Она подпрыгнула от щелчка камеры, поняв, что мысли ее витали где-то далеко. Так не должно быть, нужно жить здесь и сейчас. Она любовалась Эйфелевой башней, была в Париже. «Не надо смотреть вперед, не надо смотреть назад, не надо смотреть в глаза Адхама – он не более чем нежелательный аксессуар», – решила она.
– Хорошо получилось? – поинтересовалась она.
Он посмотрел на крохотный экран, выражение лица было непроницаемым.
– Нормально, – буркнул Адхам и резко передал ей камеру.
«Ничего удивительного. Можно ли достучаться до него? Есть ли на этом свете женщина, которую он любит, при виде которой смягчаются его глаза?» – не переставала гадать Изабелла.
От этой мысли ей стало плохо. Она не хотела думать о другой женщине. Но если и была такая женщина, то ей она представлялась немного старше, более утонченной – мудрой по жизни, повидавшей то, о чем Изабелла едва могла догадываться. Полная противоположность Изабеллы – ведь в Адхаме она не вызывала ничего, кроме сильного раздражения.
– Идем? – спросил он резко.
Нет, ей хотелось остаться, но вряд ли с ее мнением будут считаться.
– Да.
Гуляя по улицам города, любуясь архитектурой и историческими местами, она позабыла всю свою досаду. Они задержались на одной из узких улочек, где Изабелла заприметила неказистую деревянную дверь, окрашенную в насыщенно-синий цвет. Ей захотелось сфотографировать ее, запечатлеть навечно это простое проявление неожиданной красоты и цвета среди серости зданий.