Император Айсиньгёро Ичжу имел достаточно скромный гарем. В него входили одна императрица, две супруги и лишь одиннадцать наложниц — всего четырнадцать женщин. Подобная скромность объяснялась скорее незначительными поступлениями в казну, чем пуританскими соображениями. (Китай тогда переживал не лучшие времена из-за коррупции, бездарного руководства администрации, войн, наводнений, неурожаев и голода.) Теоретически император мог вступать в близость с каждой из четырнадцати женщин. Однако на деле некоторые из них никогда с ним даже не встречались, и роль их сводилась к тому, что они прислуживали вдовствующей императрице. Цыси решительно не хотела попасть в их число.
Отведенные Цыси покои выглядели восхитительно: дворец с мраморным полом, куда ее поселили с другими наложницами, стоял особняком, и там вполне хватало места для евнухов и служанок, обязанных обеспечивать ей хороший уход. Император дарил ей драгоценности и наряды, одеяния для выхода ко двору и обувь. Не был обойден вниманием и ее отец, получивший в подарок дорогие шелковые ткани, золото и серебро, коней, седла и сбруи, а также изящный чайный сервиз.
Серьезная и внимательная девушка, Цыси быстро разобралась в установленных во дворце порядках. Реальная власть там принадлежала евнухам, поэтому с ними разумнее было дружить, чем ссориться. Они единственные составляли компанию наложницам, и потому их лесть воспринималась скопцами приветливо, беседы с ними давали пищу для ума, а сплетни и слухи помогали понять, что происходит вокруг. Цыси предлагала евнухам крепкую и долгую дружбу. Кроме того, она неплохо ладила с императрицей Нюгуру, с которой в течение более двух десятилетий их связывали непростые отношения. Облегчить заточение в гареме Цыси отчасти помогали многочисленные собачки породы пекинес, которых разводили исключительно для жизни во дворце. Наложница Цыси продолжала оставаться девственницей, и эти собачонки имперского достоинства отчасти были для нее как enfants manques [9].
Цыси сильно беспокоило то обстоятельство, что у нее все еще не было полового контакта с императором. Однако Сын Неба, одержимый неистовством плотской страсти, предпочитал проводить сексуальные эксперименты в публичных домах, не уделяя внимания томимым ожиданием наложницам. Желая исправить сложившееся положение вещей, мачеха Айсиньгёро Ичжу и чиновники дворца убеждали императора отвлечься от излюбленных домов терпимости и обратить внимание на собственный гарем. Он так и сделал, и вскоре от него забеременела кроткая красавица Ли Фей.