Удача отвернулась от Бертрама. Трижды он делал крупные ставки на одну и ту же карту и наконец остался только с двумя фишками. Он поставил обе в уверенности, что не может банк выиграть четыре раза подряд — и проиграл.
После этого мистер Бьюмарис раз за разом принимал от Бертрама долговые расписки. Он не мог ни сказать ему, что не возьмет его расписку, ни посоветовать ему уйти домой. Он даже сомневался, что Бертрам стал бы его слушать. Он был охвачен азартом, делая ставку за ставкой, убежденный одним счастливым случаем, что удача опять ему улыбнулась, уверенный, что он не может все время проигрывать. Мистер Бьюмарис цинично подумал, что Бертрам вряд ли представляет себе сумму, которую он уже должен был банку.
Вечер окончился раньше обычного, потому что мистер Бьюмарис предупредил игравших, что уйдет в два часа, а лорд Петершэм, вздохнув, сказал, что он не может принять на себя обязанности банкомета. Айвенго, нимало не смущенный проигрышем, весело сказал:
— Опять в пух! Сколько я должен, Бьюмарис?
Мистер Бьюмарис молча передал ему его расписки. Пока его светлость быстро считал в уме, Бертрам, медленно бледнея, сидел, не сводя глаз с листочков, лежавших перед мистером Бьюмарисом. Он сказал, запинаясь:
— А я? — и протянул руку.
— Проигрался, сильно проигрался! — сказал Айвенго, качая головой. — Я заплачу вам через свой банк, Бьюмарис. Какой-то черт водил меня сегодня.
Другие тоже подсчитывали убытки; у Бертрама в ушах раздавались обрывки веселых разговоров; он подсчитал, что его долг составляет шестьсот фунтов — сумму, которая показалась ему невероятной. Он взял себя в руки, призвав на помощь всю свою гордость, и встал. Он был теперь очень бледен и выглядел совсем юным, но очень прямо держал голову и говорил с мистером Бьюмарисом совершенно спокойно.
— Мне, может быть, придется заставить вас подождать несколько дней, сэр, — сказал он. — У меня нет счета в банке в Лондоне, и я должен послать за деньгами в Йоркшир!
«Что мне теперь делать? — подумал мистер Бьюмарис. — Сказать ему, что я все равно выброшу его расписки в мусорную корзину? Нет! Он воспримет это как оскорбление. Кроме того, потрясение пойдет ему на пользу!»
Он сказал:
— Можете не торопиться, мистер Энстей. Завтра я уезжаю из города дней на пять-семь. Приходите ко мне — ну, например, в четверг. Вы легко найдете мой дом. Где вы остановились?
Бертрам ответил механически:
— В «Красном льве» в Сити, сэр.
— Роберт! — позвал Флитвуд с другой стороны комнаты, где он оживленно спорил о чем-то с мистером Уорквортом. — Роберт, иди рассуди нас! Роберт!