Знатная миссис Пенкридж, навестив свою «дорогую подругу» с целью пригласить ее и ее протеже на изысканный Musical Soiree[17] и объяснив, извиняясь, что приглашение не дошло до них из-за нерасторопности секретаря, очень тепло говорила об Арабелле.
— Очаровательна, просто очаровательна! — заявила она, обращая свою улыбку-маску на леди Бридлингтон. — Она затмила всех наших красавиц! Эта простота так завораживает! Вас можно поздравить!
Как ни была поражена леди Бридлингтон этой речью, исходящей из уст леди, известной не только своей надменностью, но и острым язычком, это, по крайней мере, развеяло некоторые опасения, связанные с визитом леди Самеркот. У Пенкриджей не было детей. Леди Бридлингтон, над которой не раз презрительно подсмеивалась миссис Пенкридж, недостаточно хорошо была с ней знакома, чтобы знать, что почти единственным проявлением у нее человеческих чувств была нежная привязанность к ее племяннику, мистеру Горацию Эпворту.
Этот элегантный джентльмен, носящий бакенбарды и монокль, обладающий кармашком для часов, а также надушенным носовым платком, недавно оказал честь своей тетушке одним из далеко не частых визитов. Удивленная и обрадованная, она спросила, чем может помочь ему. Мистер Эпворт, не колеблясь, сказал ей:
— Вы могли бы помочь мне в знакомстве с новой наследницей, мэм, — откровенно признался он. — Дьявольски хороша, к тому же настоящий Крез!
Леди навострила ушки и воскликнула:
— Кого ты имеешь в виду, мой дорогой Гораций? Если ты говоришь о девчушке Флинта, я достоверно знаю, что…
— Тьфу! Ничего подобного, — прервал ее мистер Эпворт, отметая Флинтов одним мановением белой холеной руки. — Полагаю, у той не более тридцати тысяч фунтов! Эта же девица так богата, что даже не говорит об этом. Ее называют леди-богачка.
Мистер Эпворт снова махнул рукой, но на этот раз в направлении, как с натяжкой можно было оценить, севера.
— О, где-то там, мэм! Йоркшир или какое-либо другое из этих дьявольски далеких графств! Смею сказать, что она дочь торговца: шерсть, или хлопок, или что-то в этом роде. Жаль, но мне не удалось ее увидеть: говорят, она очаровательна!
— Я ничего о ней не слышала! Кто она? Кто сказал тебе, что она очаровательна?
— Услышал вчера от Флитвуда, — небрежно объяснил мистер Эпворт.
— Этого пустомели! Я не хотела бы, чтобы ты часто ходил к Ветерсу, Гораций! Предупреждаю, бесполезно обращаться ко мне! У меня не осталось ни единой гинеи, и я не осмелюсь снова просить мистера Пенкриджа помочь тебе, по крайней мере, пока он не забудет прошлого раза.