Лука мысленно посылает благодарность водосточной трубе общаги за то, что так натренировалась благодаря ей. И отвесной скале на окраине хутора. Трудно выбраться куда-либо из их деревни, минуя эту скалу.
Лука проходит мимо будки охраны, установленной полицией перед посольством Израиля. Подходит к дворцу сзади и опускается на корточки за одним из огромных дубов в дворцовом парке. Оценивает ситуацию. У левого угла торцевой стены один гвардеец, у правого — другой. Расстояние между ними около пятидесяти метров. Оба смотрят прямо перед собой. Единственное, что шевелится, — это огромные перья на их шлемах, колышущиеся на ветру. Лука торопливо переобувается в туристические ботинки, вешает бухту троса через плечо на грудь и прячет уличные туфли под кустом. Затягивает потуже ремень рюкзака, в котором лежит транспарант, чтобы рюкзак казался поменьше размером.
Гвардейцы стоят не шевелясь, как им и положено. Винтовка свисает сбоку вдоль тела, взгляд устремлен вперед. Она знает, что винтовки заряжены боевыми патронами. Еще она знает, что у них есть приказ стрелять, если они сочтут поведение приближающегося человека угрожающим. Она имеет все основания полагать, что то, что она собирается предпринять, будет воспринято как угрожающее поведение.
Она все тщательно спланировала. В 02:00 проводится смена караула. Сейчас 01:30. К этому времени они уже очень устали. Внимание ослабло. Они только и думают о том, как бы добраться до чашки кофе и телевизора, который в сторожке никогда не выключается. Если все пойдет по плану, она закончит свое дело на крыше, пока меняется караул. Как только она слезет с крыши и отбежит на безопасное расстояние, она кнопкой быстрого набора вызовет номер редакции газеты. Если ей повезет, то до рассвета, а то и до полудня никто, кроме журналиста, не заметит ее транспарант. Чем дольше он там провисит, тем больше славы. Но все же самое главное — чтобы на первую полосу попала фотография.
Лука слишком самоуверенна. О том, что в нее могут выстрелить, она даже не задумывается. Существует, конечно, опасность, что поцарапают попу штыком. Ну и ладно, переживет как-нибудь. Лишь бы это произошло после того, как она дозвонится до редакции. Может быть, лучше позвонить сразу, как только она влезет на крышу, на тот случай, если она попадется, слезая вниз? Но что делать, если журналист окажется шустрым и заявится сюда раньше, чем Лука сумеет смотаться?
Вот черт, об этом она и не подумала. Но сейчас некогда об этом раздумывать, придется принять решение, когда она уже будет на крыше. Лука знает только одно: ее не должны поймать, когда она лезет наверх, потому что тогда ее план сорвется. А если она не попадет на первую полосу газеты, то Гард не будет ее уважать. Сердце гулко стучит в груди, она вытирает вспотевшие ладони о штанины. Изучающе разглядывает дворец. Он построен на склоне холма в два уровня. Флагшток установлен на самом высоком месте. Если влезть на нижний выступ стены, то дальше уже будет совсем просто. Там она сможет спокойно лезть выше, гвардейцам ее не будет видно. Конечно, если там не установлены видеокамеры. Она прикидывает на глаз, что высота стены до первого выступа составляет метров шестнадцать. На стене водосточная труба, по которой она могла бы вскарабкаться. Труба кажется не слишком прочной, но и Лука не особо тяжело. Ей кажется, что она через ткань рюкзака ощущает транспарант. Расстояние до следующего выступа около четырех метров. Там тоже есть водосточные трубы. Найти фото хорошего качества в Интернете оказалось легко, аэрофотоснимки сверху, крупномасштабные фото, на которых видны все детали, снимки сбоку. Она целый вечер просидела в интернет-кафе, планируя свою акцию. Не хотела рисковать, чтобы Гард не заподозрил, чем она занимается. Взять, к примеру, спортивный костюм соломенного цвета. Гард, разумеется, сразу же понял бы, что это неспроста. К тому же он с друзьями собирался репетировать на фабрике. Так что нужно было выметаться, как обычно в таких случаях.