По словам генерала Кондратовича, командующий армией генерал Самсонов еще утром 15 августа передал ему лично, на словах, что им сделано распоряжение, чтобы все высаживавшиеся у Млавы эшелоны частей XXIII корпуса следовали не на Сольдау, как приказано было раньше, а в распоряжение его, генерала Кондратовича, прямо на Нейденбург. Поэтому генерал Кондратович и ожидал подхода подкреплений со стороны Млавы.
Определив на позиции эстляндцев, генерал Кондратович вновь отправился к отряду генерала Мингина на крайний правый фланг своих войск.
Проехать через Салюскен уже не было возможности, поэтому он направился на север, через Дитченсдорф. К генералу Мингину он прибыл между шестью и семью часами вечера.
Положение отряда генерала Мингина оказалось в это время исключительно тяжелым; артиллерийский огонь, в особенности тяжелых орудий, значительно усилился; полки 1-й бригады 2-й пехотной дивизии (Калужский и Либавский) были окружены с севера, запада и юга. Потери были настолько велики, что, по докладу генерала Мингина, в ротах не было в среднем более 25–30 человек; роты продолжали таять на своих позициях от постоянных потерь. Стрелять было нечем. Патроны и снаряды приходили к концу, парки были пусты. Почти в таком же положении были и кексгольмцы на позиции к западу от Ронтцкена, где собрался весь этот полк; окруженные также почти с трех сторон, они еще держались, неся огромные потери. Подвезти патроны не было возможности, приходилось стрелять патронами с убитых. Дальнейшее оставление на этой позиции могло привести кекстольмцев к полному окружению.
Ввиду таких тяжелых условий генерал Кондратович разрешил генералу Мингину вывести войска с занятых ими пунктов на высоты к юго-востоку от Франкенау, а затем постепенно, медленно, широким фронтом, передвигаться в направлении левым флангом на Нейденбург, имея целью занять если не самый Нейденбург, то шоссе от Нейденбурга на Мушакен.
На предложение генерала Кондратовича руководить этой операцией генерал Мингин попросил его не беспокоиться, так как, по словам генерала Мингина, за дни нахождения на этих позициях он настолько изучил дело маневрирования в бою, что мог и сам исполнить этот маневр или, как он выразился, «извернуться».
После этого генерал Кондратович уехал с позиции генерала Мингина и более на нее уже не возвращался.
До вечера отряд генерала Мингина еще удерживал свои позиции, изнемогая от неравной борьбы с превосходными силами противника.
Между тем положение его отряда, как и положение всей 2-й армии, становилось крайне опасным.