Я бросила окурок в литровую банку, стоявшую на окне и наполненную кучей таких же окурков.
– Андрюша, это другой вопрос. Может, еще и не сдохнет, как знать? Бывает же, что они завязывают…
– Бывает, что и бабушка рожает! Ладно, я обещал позвонить его родичам – значит сделаю.
– Вот! Спасибо. А я, со своей стороны, постараюсь побыстрее найти настоящего убийцу и тем самым помогу освободить невиновного.
– Ню-ню, – усмехнулся Андрей, тоже бросил свой окурок в банку и встал.
– Тебе пора, – догадалась я.
Мельников кивнул:
– Дела, срочные и неотложные. Труба зовет… ну, и все такое.
Мы направились к выходу.
– А давно мы с тобой никуда не выбирались, – посетовала я.
– Так давай выберемся, в чем же дело?
– Не в чем, а в ком. В тебе! Ты у нас – вечно занят, для масс народных товарищ недоступный…
– Отчего это я недоступный? – обиделся Мельников. – Хочешь, на днях сходим куда-нибудь, в кафе, например?
– Хочу.
– Все, заметано. Как только я немного разгребу дела…
– Так тебя до Нового года ждать придется! Ладно, плыви, незаменимый ты наш, созвонимся.
Я вышла из здания отделения полиции и села в машину. Настроение было – хуже некуда. И все из-за этого гада – Ложкина! На ком бы мне отыграться, кого бы достать? На ком выместить кипящую в глубине души, не находящую выхода злость? А что, если мне прямо сейчас взять и отправиться к хозяину гостиницы? И прямо в лоб выдать: мол, все я про тебя знаю, убивец ты кровожадный! Или: «А ну, колись, урод!», или – типа того… А что? Что я теряю? Если этот хапуга виноват, это сразу прояснится: он испугается, побледнеет, задрожит… А может, наоборот, взбесится и полезет за ножичком в карман: мол, раз ты все знаешь, так и умрешь здесь, вместе со своей тайной, чертова ищейка!.. И это будет как раз то, что мне и нужно. Одним словом, поеду, а там, на месте, посмотрим, как все сложится. Я повернула ключ в замке зажигания…
* * *
Лев Эдуардович стоял на крыльце гостиницы и говорил с кем-то по телефону. Если, конечно, это можно было назвать разговором. Он громко отчитывал своего собеседника, грозя «разобраться с ним по полной», иногда вставлял идиоматические выражения, плевался и от души лупил кулаком по перилам. Наконец, он со злостью запихнул телефонный аппаратик в карман брюк и взялся за ручку двери.
– Лев Эдуардович!
Он повернулся и недовольно посмотрел на меня. Хотя «недовольно» – это в данном случае еще было мягко сказано.
– Это ты мне?
– А здесь есть еще один Лев Эдуардович?
Глаза хозяина гостиницы округлились, брови его медленно поползли к переносице. Кажется, сегодня он тоже не в духе, подумала я. Что ж, возможно, наша беседа не будет излишне мирной и дружественной. Впрочем, мне плевать на его настроение, я делаю свое дело!