– Вот вы говорите – эвтаназия, – громко произнесла Евгения Борисовна, подводя Лученко к одной из палат и приоткрывая дверь. Вера догадалась, что завотделением ей сейчас покажет нечто в подтверждение их разговора. – Смотрите. Вон те двое, у окна.
На кровати возле больного мужчины средних лет сидел тощий изможденный старичок.
– Этого дедушку мы прооперировали больше десяти лет назад. Рак прямой кишки. Был тяжелый послеоперационный период, особенно мучительный для его единственного сына. Тем более что после выписки у больного еще и микроинсульт случился. Временный паралич, неподвижность, все выделения под себя, ну вы понимаете. Его сын тогда устроил мне истерику, взмолился: мы с женой, дескать, мучаемся в этом кошмаре, не успеваем подмывать, стирать, весь дом пропах калом, мочой и гноем. И отец мучается, просит усыпить его, ему все равно не жить, дайте нам морфий, яд какой угодно…
– Само собой, вы его выгнали и ничего не дали.
– Само собой. И надолго потеряла с ними связь. И вот недавно узнаю «любвеобильного» сыночка в одном из пациентов. В точности то же самое: рак кишки, прободение, перитонит, операция и тяжелейший послеоперационный период: межкишечные абсцессы, боли, депрессия и психоз. И что бы вы думали? Жена его бросила, дети не приходят. А этот старичок, что сидит рядом с ним, – его отец, тот самый, которого он хотел «милосердно» усыпить. Лучшей сиделки, санитарки и кормилицы у нас во всей больнице нет. Так нужны вам еще какие-нибудь доводы против эвтаназии?!
Собравшиеся в коридоре больные, медсестры и посетители благоговейно внимали, затаив дыхание.
– Вы правы, – сказала Лученко. – Не нужны. Жизнь сама преподносит уроки милосердия.
– Вот именно! – подняла указательный палец тетя Ивга. – Прошу извинить, мне пора работать.
Коллеги простились, и каждая вернулась к своим повседневным делам.
Они так соскучились, что почти не разговаривали, встретившись в Дашиной квартире. Схватили друг друга в охапку, впились в губы поцелуем. И время замкнулось само на себя, исчезло. Водопадом полилась страсть. После замедлилась, распалась на фонтанчики нежности… Вера отдыхала, ее пальчики расслабленно бродили по плечу Андрея. Его пальцы в ответ запетляли по ее бедру.
– Не надо, – прошептала она. – По второму кругу пойдем.
– Пойдем… – затуманенно ответил Андрей.
Вера засмеялась тихонько, закуталась поплотнее в одеяло, села на кровати.
– Мы с тобой оба сумасшедшие. Я сказала на работе, что ненадолго выскочу. Меня уволят, если не отпустишь.
– Уволят… – как эхо повторил Андрей, лежа на спине с закрытыми глазами.