«Да, – подумала Вера, – человек, живущий в такой квартире, может забыть о депрессии».
Хозяйка угощала кофе. Пока они пили ароматный напиток из тонкого английского фарфора, гостья рассматривала обстановку квартиры. Алиса, словно отвечая мыслям Веры, говорила:
– Знаете, когда мне показали эту квартиру, я сразу в нее влюбилась! Может, я ее вообще куплю, если хозяева согласятся продать.
– Я вас понимаю, – улыбнулась Вера.
– И добавлю сюда старых вещей. Вера Алексеевна, я много путешествовала по городам Европы. Там все просто помешаны на прошлом. Всевозможные «бабушкины буфеты», ломберные столики, шкафы-гардеробы. А я люблю, когда вещи несут память… Какой смысл в предмете, если в нем нет души, корней, родословной?
– Вы, Алиса, ждете от интерьера, чтобы он, словно в волшебной машине времени, показал вам настоящее, прошлое и будущее? Вы мечтательница!
– Это плохо? – распахнула прозрачные глаза девушка.
– Это не хорошо и не плохо. Просто быть мечтательницей в наш прагматичный век трудновато.
– Трудно, – согласилась собеседница. – Зато чувствуешь себя живой… – Алиса вздохнула, села в кресло и посмотрела на Лученко с ожиданием.
– У вас в глазах огонек появился, – сказала гостья. – Значит, хорошо работается.
– Ой! Вера Алексеевна! Я вас вспоминаю буквально каждый день, – всплеснула руками Алиса.
– Надеюсь, незлым тихим словом? – улыбнулась гостья.
– Еще спрашиваете! – ответила улыбкой-эхом девушка. – Во-первых: жутко интересно. Я узнаю столько нового! Во-вторых: оказалось, что мы с Дарьей Николаевной знакомы! Я ходила к ней на подготовительные курсы в институте, представляете?
– Представляю.
– В-третьих: замечательная команда. Такие веселые, доброжелательные. Приняли меня очень хорошо, прямо как родную!
– Да что вы? А барышни, неужели не приревновали к своим мужчинам?
– Не без этого, конечно… Немножко рожицы построили. А потом сами стали мне помогать быстрее освоиться!
– Я рада за вас, Алиса. И работа нравится?
– Очень. Я даже не ожидала. Хоть и знала, что хочу работать, но в рекламе – не предполагала… Вот я всегда считала рекламную деятельность полной ерундой. Ведь она чем занимается? Втюхиванием. Кто-то создает ненужное, кто-то это ненужное оценивает, считает бюджеты. Кто-то распространяет информацию об этом ненужном. Кто-то это ненужное продвигает. Кто-то его непосредственно продает… Кто-то обслуживает инфраструктуру всего этого процесса.
– Да-да, понимаю, – кивнула Лученко, – и в конце процесса кто-то абсолютно зашоренный-забитый-переинформированный-запрограммированный это покупает и радуется некоторое время, несколько минут… Что касается рекламы, то не надо принимать жизнь, изображенную в телевизионных роликах и на плакатах, за настоящую. Так ведь? И верить, что реклама продает не товары, а душевное состояние, надежду на вечную молодость, на здоровье и прочие идеалы.