– Все понимаю, – обнял меня Саша, – не переживай!
Воскресным утром папе, терзаемому похмельем и провалами памяти, мама устроила разбор полетов.
– Ты что творил! Ты что нес! Папа шутит! Папа у нас шутник! Мы со стыда чуть не умерли, дочь едва не рыдала. Я думала, сквозь землю провалюсь. Мальчик первый раз в дом пришел, а ты ему – Александер! Наплел про женихов бывших. Короля из себя корчил! Король Воробейчик!
– Что, так плохо все было? – робко спросил папа.
– Хуже не придумаешь! Зачем ты Сашу заставил загадки отгадывать?
– Про загадки смутно помню.
– Кстати, папочка, – вставила я свое слово, – ты обещал продать машину, взять кредит и подарить нам большую сумму денег.
– Да?! – пораженный папа схватился за больную голову. – Много обещал?
Мы еще некоторое время песочили его на два голоса, пока праведный гнев не улетучился и не взяла верх жалость к больному и убитому стыдом папе. Он без наших требований дал слово не пить. После того случая, когда обвинил дядю Колю в вонючести, папа не брал в рот спиртного целый год.
Мы встречались с Сашей давно, вместе ездили в отпуск и пользовались квартирой приятеля, который часто уезжал в командировки. Знакомство с родителями было телефонным: «Здравствуйте, это Саша! Можно Марию к телефону?», «Добрый день, Елизавета Григорьевна! Могу я поговорить с Сашей?». Приятель вернулся, устроился на работу без командировок. Мы решили пожениться и, конечно, не могли оставаться в подполье.
И вот теперь будущая свекровь тестирует меня на доблести хозяйки.
Улучив момент, я шепнула Саше:
– Катастрофа! Кажется, совершенно не нравлюсь твоей маме!
Когда сели за стол, Саша не нашел ничего лучшего, как заявить:
– Мама! А Маняша думает, что тебе не понравилась.
Я подавилась куском, закашлялась и метнула на Сашу гневный взгляд. Он похлопал меня по спине.
– Почему же? – спокойно ответила Елизавета Григорьевна. – Вы, Маша, на первый взгляд вполне симпатичная девушка.
И на том спасибо!
Светскую беседу на отвлеченные темы опускаю. Но у меня снова встал поперек горла кусочек крабовой палочки, когда Елизавета Григорьевна спросила:
– Надеюсь, жить вы собираетесь у нас? Места достаточно.
Я похолодела. Несколько раз сглотнула и испуганно смотрела на Сашу. Мы так не договаривались!
– Нет, мамочка! – ответил он и протянул мне стакан с водой. – Мы хотим снимать квартиру.
– Но тогда вам не удастся накопить на свое жилье!
– Как-нибудь выкрутимся.
Елизавета Григорьевна обиженно поджала губы:
– Не думаю, что я бы вас стеснила. А какие условия у ваших родителей, Маша?
– Двухкомнатная квартира. Они бы тоже нас с радостью приняли. Но мы мечтаем жить самостоятельно.