Роста Святослав Владимирович был невысокого и внешне казался увальнем. Однако всем было ведомо, как мастерски умеет биться на мечах этот двадцатишестилетний князь, с какой чудовищной силой он может метнуть дротик или легкий топорик-чекан. В дружине у каневского князя было всего полторы сотни гридней, но в сече каждый из них стоил троих.
– Исполчай дружину, дядя! – воскликнул Святослав Владимирович, раскинув руки в стороны по своей извечной привычке. – Полетим, как кречеты, на курень татарский, посечем нехристей, пока они не проснулись! Озолотимся и ополонимся! Надо успеть до наступления жары порубить татарву.
Смоленский князь приходился Святославу Владимировичу двоюродным дядей. Владимир Рюрикович и его сыновья в прошлом не раз помогали Святославу удержаться в Каневе, откуда его хотел вытеснить Мстислав Романович. Из чувства благодарности Святослав заскочил в лагерь смолян, дабы сговорить Владимира Рюриковича принять участие в разграблении татарского становища.
– Что задумал Мстислав Удатный? – напрямик спросил Владимир Рюрикович. – Куда он повел полки в такую рань?
– Половецкие следопыты разыскали главный татарский курень, – ухмыляясь, ответил Святослав. – Мстислав Удатный надумал напасть на татар без промедления. Свалимся на поганых как снег на голову!
Святослав расхохотался, закинув голову назад.
– Князь киевский об этом знает? – нахмурился Владимир Рюрикович. – С огнем играет Мстислав Удатный!
– Покуда Мстислав Романович разомнет свои старые кости да, кряхтя, на коня взберется – солнце уже будет высоко, – сказал Святослав. – В жару воевать несподручно, дядя. К тому же татары улизнуть могут, ищи их потом среди этих холмов и оврагов!
Владимир Рюрикович в тягостном раздумье кусал ноготь. Видя его колебания, Святослав покинул шатер и, перебрасываясь шутками со смоленскими боярами, вскочил на коня. Святослав галопом умчался к своей дружине, которая ожидала его на склоне холма под желто-черным стягом с изображением архангела Михаила.
Смоленские воеводы гурьбой ввалились в шатер к своему князю.
– Неужто, княже, мы в стороне останемся? – промолвил рыжебородый Премислав. – Неужто уступим всю славу волынянам и галичанам?
– Стыдно, княже, без добычи домой возвращаться, – вставил черноглазый Смага. – Половцы вон, как воронье, полетели клевать стан татарский! Половцы своей доли не упустят, а мы чем хуже, князь?
– Надо подымать полки, поспешать следом за Мстиславом Удатным! – прозвучал еще один нетерпеливый голос.
Владимир Рюрикович, бледный от происходившей в нем внутренней борьбы, нервно теребил свою короткую бороду.