– Смотря по тому, за что. За скорую победу?
– Ну что ж, можно и за победу.
С этими словами Мальцев оделся и вышел. Лена закрыла за ним вторую дверь и вопросительно взглянула на «брата».
– Ну, что же ты стоишь?
– А что делать?
– Надо позвонить дяде Ване.
– Зачем?
– Как зачем? А если он уедет?
– Да никуда он не денется. Болтает языком.
– А литерная карточка?
– Вот это я упустил, – подумав, согласился Миша. – Насчет литерной карточки надо позвонить. Наверно, купил где-нибудь…
Стол в гостиной был уже накрыт для обеда. Каждый раз, когда Миша видел аккуратно расставленные тарелки и тарелочки, прибор и стеклянные подставки для него, чистую скатерть и салфеточки, солонку, разливательную ложку, он удивлялся. Зачем Лена это делает и как ей не надоедает каждый раз мыть посуду, прятать в буфет и вынимать все эти никому не нужные, по его мнению, вещи? Не проще ли разостлать на столе газету, есть из солдатского котелка или эмалированных мисок, а хлеб ломать руками? Неужели она всегда такая или это только на время, пока они изображают профессорских детей?
– Обедать ты сейчас будешь? – спросила Лена.
– Подождем его.
– А училище?
– Успею. Сегодня у нас практика.
Ивана Васильевича на месте не оказалось, но дежурный сообщил, что «дядя Ваня» минут через двадцать будет у себя.
Приходилось ждать. Мальцев скоро вернется, но никакой срочности не было, и поэтому Миша ничего не сказал дежурному, решив, что позвонит сам из автомата, когда пойдет в училище.
Лена ушла на кухню. Миша сел к пианино и от нечего делать одним пальцем начал подбирать «Раскинулось море широко…».
И вдруг в прихожей раздался звонок.
«Быстро же он вернулся», – подумал Миша, захлопывая крышку пианино и направляясь в прихожую.
На площадке лестницы стоял невысокий худенький старичок с аккуратно подстриженной седой бородкой, в очках.
– Вам кого? – спросил Миша, с любопытством разглядывая пришедшего.
– Мне Сергея Дмитриевича.
– А его нет.
– Нет? Жаль… А где же он? – спросил старичок, протирая очки.
Иван Васильевич предупреждал, что к Мальцеву могут приходить какие-то люди и следовало запомнить их внешность, все, о чем они будут говорить или спрашивать. Старик интересовался Завьяловым, но Миша почему-то решил, что он пришел к Мальцеву, и поэтому спокойно ответил:
– Папа уехал в командировку.
Эти слова произвели на старичка странное впечатление.
– Что такое? – с удивлением спросил он, надевая очки и пристально разглядывая юношу.
– Я сказал, что он уехал в Москву, в командировку, – повторил Миша. – Чему вы удивляетесь?
– Чему я удивляюсь? А вот тому, что вы изволили сказать «папа», молодой человек.