Селия между тем нашла в сумке грушу и начала задумчиво откусывать от нее, обдумывая ответ.
— Это увлечение было недолгим, — сказала она.
— Я так и предполагал. — Заметив удивление в ее взгляде, он добавил: — Я видел вашу реакцию на него на балу прошлым вечером.
Неужели она вела себя настолько откровенно?
— Чем же он так досадил вам? — спросил Джексон, завинтив крышку фляжки и сунув ее в карман сюртука.
Селия доела грушу. Как много можно рассказать ему? Что подумает о ней Добродельный Пинтер, если она расскажет ему обо всем?
Легко себе представить его реакцию, но она такого не вынесет.
— Может, он вас ударил? — настойчиво продолжал расспрашивать Джексон, стараясь, чтобы голос его звучал как можно спокойнее. — Если он посмел поднять на вас руку, клянусь…
— Ничего подобного не было, — пробормотала она.
С самым мрачным выражением на лице Джексон подошел к ней ближе:
— Так расскажите мне, что было?
— Право, это случилось так давно… Не стоит и вспоминать.
— Я видел ваше лицо вчера вечером, — мягко заговорил он. — На какое-то мгновение вы испугалась его, и я хочу знать — почему.
— Я не испугалась…
— Будь все проклято, Селия, скажите же мне, что он такое сделал!
Селия громко сглотнула, потом повернулась к нему и ответила:
— Я… я думаю, он хотел лишить меня девственности.
Джексона словно жаром обдало.
— Лишить вас девственности! — запинаясь на каждом слове, выговорил он. — То есть он пытался вас изнасиловать?
— Нет! — Она устремила на него испуганный взгляд. — Я… я не это имела в виду, совсем не это… — Она опустила глаза и посмотрела на свои руки. — Лучше бы я ничего не говорила…
Джексон изо всех сил старался умерить свой гнев. Ведь он, слава тебе Господи, следователь и должен был к этому времени научиться понимать, что, нагнетая атмосферу, ни от кого правды не добьешься. Ласково приобняв Селию, он подвел ее к кровати.
— Начните с самого начала. — Он усадил ее на кровать, сел рядом с ней, но не слишком близко. Именно сейчас она нуждалась в соблюдении некоторой дистанции между ними. — Расскажите мне, что произошло. Обещаю просто сидеть и слушать…
Слушать, даже если это сразит его на месте, а такое вполне могло случиться.
Кивнув, она отвела глаза, уставясь на противоположную стену комнаты:
— На самом деле это была моя вина.
— Вина была не ваша! — процедил он сквозь зубы.
Селия покосилась на него и заметила:
— Я думала, вы и вправду намерены сидеть и слушать.
Он со свистом втянул в себя воздух:
— Верно. Начинайте.
— Видете ли, Нед мне очень нравился, и даже не один год. В то лето, когда мне исполнилось четырнадцать лет, ему уже было семнадцать. У него были каникулы, и вся их семья приехала на пару недель погостить у нас, в городском доме Ба. — Нервным движением рук она одернула юбку. — Он тогда был, как говорят, лихим малым. Отлично ездил верхом, они с Гейбом то и дело устраивали гонки на Роттен-роу. И он очень хорошо танцевал. Когда он обратил на меня внимание… — Голос у нее сорвался, однако через несколько секунд она справилась с волнением и снова заговорила: — Дело в том, что молодые люди меня вообще не замечали, тем более в присутствии Минервы. Она тогда только начала выезжать, и ее всегда окружали поклонники. Она утверждала, что все они охотники за приданым, но мне так не казалось. Я, разумеется, тогда еще не выезжала и не была свидетельницей ее побед. Однако на тех немногих приемах, где я присутствовала, она всегда была королевой бала, а я всего лишь сестренкой-худышкой.