Горянский сказал по телефону Елене, чтоб она помогла ему развернуть флаг, и через минуту они с Муксом, забравшись по маленькой лестнице на верхнюю площадку, водрузили громадный красный флаг над ракетой.
— «Мне необычайно хорошо и легко», — телефонировала Елена, — «я, как птица: я чувствую себя наполовину легче…»
— «Это оттого, что сила тяготения здесь намного меньше, чем на земле», — ответил Горянский, — «мы собственно напрасно подымались по лестнице на площадку…» — Он слегка подпрыгнул и через минуту опять стоял у красного флага.
Мукс немедленно последовал его примеру, но, не рассчитав движения, перепрыгнул через ракету…
Елена тоже легко подпрыгнула, несильно оттолкнувшись от поверхности на площадку, и встала рядом с Горянским у флага.
— «Как хорошо на луне! Мы уже почти стали птицами!» — телефонировала она мужу.
— «Посмотрим, что будет дальше!» — отвечал он.
Красный свет на поверхности начинал слабеть…
Атмосферы, создающей розовую поэму зари, порождающей мягкие земные сумерки, не было; резко и грубо, без полутонов, почти без перехода, наступала ночь.
Видно было, как по всему горизонту явственно надвигалась черная полоса мрака, медленно наползая, — как перед ней отступал красноватый свет.
Резко и четко выделялась черта, отделявшая их друг от друга. Полутеней не было.
Через минуту черная черта прошла над «Победителем»… Везде была ночь.
Небо черное, как чернила. испещрилось красноватыми угольками звезд. — Грубо, красно и четко горели они и не серебрились и не мерцали бриллиантово, как над островом, покинутым ракетой…
Над горизонтом всходила земля. Диск ее, красноватый и светящийся, напоминал луну, но был раза в три больше земной луны.
Она, как огромный аляповатый фонарь, сильно освещала, теперь черную, испещренную трещинами, поверхность.
Она всходила все выше и выше, как ночное, лунное солнце, и снова медленно, черной плотной стеной отползал мрак… Горянский решил пойти навстречу земле, приходившей им на помощь: он повернул выключатель и два могучих радиоактивных прожектора «Победителя» брызнули ослепительные, мощные разливы света…
Но свет этот не был белым и серебристым, как на земле,
— красный и немного зловещий, тянулся он гигантскою полосою до самого горизонта, сливаясь со светом земли. «Победитель» сам стал маленьким солнцем.
— «Вот — дорога победы! — воскликнул Горянский, указывая на полосу света с «Победителя», раздвинувшую по обе стороны темь. — Идем!»
— «Да!» — ответила Елена твердо.
Они, спрыгнув с площадки, медленно и осторожно пошли вперед, держась в полосе света с «Победителя».