Далглиш первый раз наблюдал вблизи секретаря Совета управления больницами. Перед ним стоял коренастый человек с характерным круглым лицом, кротким взглядом за стеклами тяжелых прямоугольных очков, который в своем хорошо скроенном костюме из твида был похож скорее на сельского врача или провинциального стряпчего, чем на чиновника. Он держался непринужденно, как человек, уверенный в своей власти, не расположенный спешить, всегда придерживающий что-нибудь про запас, в том числе, подумал Далглиш, ум более проницательный, чем можно предположить исходя из внешнего вида.
Он уселся напротив Далглиша, для удобства подвинув стул вперед, не спрашивая разрешения достал из одного кармана трубку и полез в другой за кисетом с табаком. Кивнув Мартину и его раскрытой записной книжке, медленно заговорил, демонстрируя акцент жителя северной части страны.
— Регинальд Ивен Лоде. Дата рождения — 21 апреля 1905 года. Адрес — 42-я Мейкпис-авеню, Хайгвелл, Эссекс. Должность — секретарь правления Совета Центрального Восточного управления больницами. А теперь, инспектор, скажите, что вы хотели бы знать?
— Боюсь, очень многое, — ответил Далглиш. — И прежде всего ваши мысли по поводу того, кто мог убить мисс Болам.
Секретарь правления, раскурив трубку и поставив локти на стол, удовлетворенно кивнул головой, освещенной электрическим светом.
— Хотел бы вам помочь. Шел сюда с твердым намерением выложить свои соображения. Но это было несколько раньше, а теперь… Увы! В этом вопросе ничем не могу вам помочь.
— Были ли у мисс Болам враги, о которых вы знали?
— Враги? Поверьте, старший инспектор, враги — слишком громкое слово! Были люди, которые не переносили се, как и я. Вам бы она тоже не пришлась по вкусу, не сомневайтесь. Но мы же не воспользовались бы возможностью убить ее, верно? Нет, я не могу сказать, что у нес были враги. Представьте, я ничего не знаю о ее личной жизни. Это не мое дело.
— Можете вы рассказать мне что-нибудь о клинике Стина и положении, которое она занимает? Я, конечно, кое-что знаю о репутации клиники, по было бы полезно, если бы я мог создать ясную картину того, что она сейчас представляет собой.
— Ясную картину того, что она собой сейчас представляет?
Возможно, это было только игрой воображения, но Далглишу показалось, что на лице секретаря правления мелькнула гримаса.
— Главный врач может рассказать вам об этом больше, чем я, — о медицинской стороне дела. Но я могу изложить вам суть. Клиника была основана между двумя войнами семьей мистера Гименея Штайна. История сообщает, что старик страдал от импотенции, но потом начал самолечение психотерапией и впоследствии стал отцом пятерых детей. Дела у них шли неплохо, и когда папа- умер, дети в качестве памятника ему. поставили клинику на твердый финансовый фундамент. В конце концов они решили основать собственное учреждение. Все сыновья сменили фамилию на Стин, полагаю, это было обычное для них благоразумие — клиника получила англизированное имя. Меня часто занимает вопрос: что бы подумал об этом старый Гименей?