— Добрый вечер, Молли. Вы уже знаете?
— Мне Энни сказала. Очень уж темная ночь.
Том сказал:
— В светлую хуже. В светлую ночь могут заметить с самолетов. А что нужно мэру, вы не знаете, Молли?
— Нет, не знаю. Я слышала о вашем брате. Мне очень жаль его.
Уилл и Том ничего не ответили ей и смущенно опустили головы. Наконец Том сказал:
— Вам-то лучше всех известно, каково это.
— Да, да. Мне это известно.
Энни снова появилась в комнате и сказала хриплым шепотом:
— Идут! — и следом за ней в дверь вошли мэр Оурден и доктор Уинтер. Они сняли пальто, шляпы и сложили все это на кушетку. Оурден подошел к Молли и поцеловал ее в лоб.
— Добрый вечер, милая!
Он повернулся к Энни.
— Вы, Энни, покараульте в коридоре. Условные знаки будут такие: патруль приближается — стучите один раз, патруль проходит — тоже один, опасность — два раза. Приоткройте чуть-чуть наружную дверь. Если кто пойдет, сразу будет видно.
Энни сказала:
— Слушаю, сэр, — она вышла в коридор, прикрыв за собой дверь.
Доктор Уинтер стоял у печки и грел руки.
— Говорят, что вы, друзья, уезжаете сегодня ночью?
— Приходится уезжать, — сказал Том.
Оурден кивнул:
— Да, я знаю. Мы слышали, что вы собираетесь прихватить с собой мистера Корелла?
Том злобно усмехнулся.
— По-нашему, так будет справедливее. Ведь мы берем его лодку. А его нельзя здесь оставить. Не годится ему ходить по нашим улицам.
Оурден печально сказал:
— Я бы предпочел, чтобы его здесь уже не было. С ним вам будет еще опаснее.
— Не годится ему ходить по нашим улицам, — подхватил Уилл Андерс слова брата. — Не годится, чтобы люди видели его здесь.
Уинтер спросил:
— Как же вы его возьмете? Разве он совсем не остерегается?
— Нет, немножко все-таки остерегается. Но каждый вечер часов в двенадцать он идет к себе домой. Мы спрячемся за стену. А потом притащим его садом прямо к воде. Там и лодка привязана. Мы сегодня ее осмотрели, все подготовлено.
Оурден повторил:
— Я бы предпочел, чтобы обошлось без этого. Так еще опаснее. Если он закричит, на крик придет патруль.
Том сказал:
— Не закричит, а уж если ему пропадать, пусть пропадает в море. Еще доберутся здесь до него, тогда многие поплатятся за это жизнью. Нет, пусть уж в море.
Молли взялась за свое вязанье. Она спросила:
— Вы бросите его за борт?
Уилл покраснел:
— Он уйдет в море на лодке, мэм, — и повернулся к мэру:
— Вы хотели нас видеть, сэр?
— Да, мне нужно поговорить с вами. Мы с доктором Уинтером много думали… Вот люди толкуют о справедливости, несправедливости, о покоренных народах. Наш народ завоеван, но вряд ли он покорен.
Послышался резкий стук в дверь, и в комнате все смолкло. Спицы в руках Молли замерли, протянутая рука мэра так и застыла в воздухе. Том перестал почесывать за ухом, но пальцев от головы не отнял. Они сидели, не двигаясь. Из взгляды были прикованы к двери. И вот — сначала чуть различимо, потом все ближе и ближе — шаги патрульных, поскрипывание сапог по снегу и голоса.