Абель вздрогнула от этих слов. Она настолько глубоко погрузилась в мир, сотканный голосом ведьмы, что перед ее глазами даже появились все образы — коварной Майры и глупых Ричарда и Томаса, но последний образ умирающего с ненавистью в глазах Ричарда до дрожи потряс королеву. Как же глупо вот так умереть! Как же глупо предать многолетнюю дружбу из-за какой-то девушки!
— Войны начинались и из-за меньшего, Ваше Величество, — словно бы отвечая на мысли Абель, сказала ведьма. — Все самое жуткое в нашей жизни происходит из-за мелочей.
— Что случилось дальше? — дрожащим голосом спросила Абель. Она была так опечалена этой сказкой, но все же хотела услышать, чем все закончилось. Где-то глубоко в ее сердце все еще теплилась надежда на лучшее, на то, что в этой истории хоть кто-то будет счастлив.
Ведьма внимательно посмотрела на Абель, словно думая, можно ли ей рассказывать дальше историю или нет. Вероятно, увиденным она осталась довольна, ибо ее мелодичный голос вновь начал сплетать из слов картины, что на сей раз были запятнаны кровью.
— Томас понял, что он сотворил, в тот же миг, когда у Ричарда сердце вздрогнуло последний раз и замерло. Весь хмель выветрился из его головы, горе упало на него всей своей тяжестью. Он хотел пойти и признаться во всем, но понял, что хочет сделать еще кое-что. Поэтому Томас оттащил тело Ричарда в лес, прикрыл его листьями и отправился на поляну, где договорился встретиться сегодня с Майрой. Всю дорогу он волновался, что девушки не окажется на месте, что она сбежит, не придет… Руки юноши дрожали, и он сжал их в кулаки, до боли впившись в ладони короткими ногтями. Майра была на месте согласно уговору. Она стояла, прислонившись к дереву, и наблюдала за звездами, что уже пестрыми букетами раскинулись на темном небе. Она была спокойна, и улыбка на ее устах, когда она увидела Томаса, так и светилась счастьем. Томас подошел к ней, но даже не слышал ее слов. Он видел, как шевелились ее губы, как плясали бесенята в ее глазах, но не слышал ни звука. В его ушах звучал лишь его собственный сердечный ритм, быстрый, взволнованный, гневный. Дрожь волнения в руках прошла, но все его тело захватила дрожь гнева. Не говоря ни слова, не издав не звука, Томас набросился на девушку, в глазах которой радость сменилась паническим страхом. Он обесчестил ее, а затем свернул ей шею. Избавившись от этого ужасного гнева, Томас обессилел. Он чувствовал, что больше ничего не хочет и никогда не захочет, посему он вернулся домой, написал записку, в которой признался во всех своих преступлениях, и повесился.