– Слышал.
– Он ранен! Не мешай мне, я хочу ему помочь.
Не успела она договорить, как опять раздались стоны Игоря.
– Ольга, сюда, скорей, умоляю, помоги мне, умираю, умираю, – жалобно позвал он.
– Вот видишь, – прошипела она.
Георгий усмехнулся:
– Не вижу, но слышу.
«Странно один умирает, другой чуть ли не шутит,» – изумленно подумала Ольга.
Происходящее вдруг показалось ей слишком невероятным. «А уж не сговорились ли мальчики и не разыгрывают ли они меня?» – подумала она.
В этот момент Георгий настойчиво потянул ее к выходу.
– Пойдем отсюда, нам надо срочно поговорить.
Георгий увлек мачеху в соседнюю, предназначенную для гостей комнату, и плотно прикрыл дверь. Ольга окончательно растерялась.
«Игорь остался там, – подумала она, опускаясь на диван, – а мы тут. А если это не розыгрыш? Вдруг он и в самом деле ранен?»
Георгий включил настольную лампу. Даже в ее тусклом свете было видно как побледнело его лицо.
– Что происходит? – строго спросила Ольга. – Скажешь ты наконец?
Он пристально смотрел на нее и тяжело дышал. От его взгляда ей становилось жутко. Вдруг Георгий бросился на пол прямо к ногам Ольги и, страстно обхватив ее колени, горячечно зашептал:
– Я люблю тебя! Ты должна решить! Я люблю тебя! Люблю! Люблю!
Уж чего-чего, а этого она никак не ожидала. Ольга была потрясена. Первую минуту сидела безмолвно, словно парализованная, но потом пришла в себя и рассердилась:
– Мальчик мой, а не сошел ли ты с ума? В другой комнате остался раненый человек, а ты ничего лучшего не придумал как устроить объяснения в любви?
Она попыталась отлепить его руки от своих коленей, но Георгий еще сильней прижался к ней и завопил совсем уже дурным голосом:
– Я сошел с ума! Сошел! Именно сошел с ума! Уже давно! Но ты ничего не замечаешь! Ты не хочешь ничего замечать! Или замечаешь, но нарочно издеваешься, мучаешь!
«Вот это да! – поразилась Ольга. – Хотела свести с ума одного, а свела сразу двух. В придачу к Игорю еще и своего пасынка. А если эти шельмецы меня разыгрывают?»
Она презрительно повела плечом и холодно сказала:
– Жорж, уж не лихорадка ли у тебя? О какой любви ты говоришь?
– Я люблю тебя! Люблю! Люблю! – упрямо заладил Георгий.
«Нет, они точно решили меня разыграть,» – подумала Ольга и попыталась подняться с дивана, но пасынок прижался к ней с такой силой, что она вскрикнула от боли:
– Отпусти!
– Умоляю, – зашептал он, не отпуская Ольгу, а еще сильней прижимаясь к ней всем своим телом, – не уходи, выслушай меня. Моя жизнь в твоих руках. Она давно в твоих руках, но сегодня особенно.
В голосе Георгия было столько искреннего отчаяния, что она на секунду поверила ему, а поверив, заинтересовалась.