– Хорошо, я останусь, только прекрати тискать меня так больно и объясни, наконец, что произошло в той комнате?
– Именно это я и собираюсь сделать.
– Только, пожалуйста, поскорей, может Игорю действительно нужна помощь.
– Может, – согласился Георгий, – но сначала надо все обсудить. Любимая, умоляю, моя жизнь в твоих руках. Как ты решишь, так и будет. Приговор из твоих уст я приму безропотно.
Ольга вздохнула.
– Театр да и только, – развела она руками. – Можно без прелюдий?
– Хорошо.
Георгий поднялся с пола и сел на диван рядом с мачехой. Он нервно взъерошил волосы, на секунду задумался, тяжело вздохнул и сказал:
– Я полюбил тебя с первого мгновения нашего знакомства…
Она вскочила:
– Опять ты за свое?
Он вернул ее на диван и с мольбой попросил:
– Выслушай, я рассказываю с самого начала. Без этого трудно будет объяснить остальное.
Он вопросительно посмотрел на Ольгу: намерена она слушать или нет? Душой она рвалась в кабинет мужа, к Игорю, но и Георгий заинтриговал ее. Она устало махнула рукой:
– Ладно, валяй дальше.
– Я маялся, страдал, – продолжил Георгий, – изводил себя, не знал как добиться твоего расположения. Ты же, как на зло, сразу возненавидела меня.
Ольга изумилась:
– Я?!! Ну и наглость! Да это ты проходу мне не давал со своими упреками! Я наооборот тебя во всем покрывала. Кому достался мой «опель»? Если бы не я, твой жадный папочка продал бы его и глазом не моргнул. Ладно, продолжай, – под его умоляющим взглядом успокоилась она.
– Пока ты была одна, я еще имел надежду. Я понимал, что слишком молод, что ты не воспринимаешь меня как мужчину. Но я надеялся, что со временем ты обратишь на меня внимание. Когда же у тебя появился этот негодяй!!!
Георгий презрительно кивнул в сторону кабинета. В его глазах было столько ненависти, что Ольга испугалась и сорвалась с места.
– Что ты сделал с ним? – закричала она.
Георгий схватил ее за руку:
– Нет, дослушай меня до конца.
– Что там слушать, – рассердилась она, – и так все ясно. Отпусти меня, а то закричу!
Георгий с тоской заглянул в ее глаза и с горечью сказал:
– Нет, ты никогда не полюбишь меня. Что ж, иди, больше держать тебя не стану.
Он разжал пальцы. В его голосе было столько безысходности, а в глазах столько боли, что Ольге стало жалко пасынка.
«Может он не обманывает? Может и в самом деле любит?» – подумала она, припоминая, что иногда он был очень с ней нежен, а порой в его взгляде и в самом деле можно было прочесть признание в любви.
Раньше она не обращала на это внимание потому, что он был сыном Павла, потому что между ними пролегла пропасть шириной в двадцать три года. Все эти взгляды Ольга считала обычными хитростями Георгия, желающего избежать тех или иных проблем с отцом и призывающего ее в союзники.