Обнаженные, они лежали в комнате Марины. Лежали, обнявшись и время от времени нежно перечмокиваясь.
– В последнее время ты меня совсем не любишь, – капризно надув губки, пожаловалась Марина. – Иногда кажется, что ты нарочно тискаешься с этим молокососом прямо у меня на глазах.
– Перестань, – рассердилась Ольга. – Что за глупости? Разве можно ревновать к Георгию, к этому сопливому плебею?
– Да, он совсем не граф, – охотно согласилась Марина, чем неожиданно еще больше рассердила подругу.
– Что ты знаешь о графьях? – воскликнула Ольга, внезапно обидившись за мужа. – Уверяю, они ничем не лучше. Вот послушай историю. Был у меня один жених, граф, между прочим.
– Настоящий? – изумилась Марина.
– Совершенно настоящий граф, правда не очень богатый.
– И где ты его откопала?
Ольга усмехнулась:
– В Париже хватает этого добра. К сожалению, живут они в своем узком круге, но мне повезло: Ани, подруга, оказалась девушкой из высшего света. Она-то мне графа и сосватала. Точнее, сосватать пыталась. Я, не удивляйся, тогда замужем за дантистом своим была, но так он мне надоел, что уже о разводе всерьез подумывала. А тут и граф подвернулся. Я на радостях голову потеряла, так размечталась… Согласись, Мариша, забавно стать настоящей графиней. В общем, все почти сладилось, Ани потащила меня к своей тетушке на смотрины…
– Тоже графине?
– А как же? – делая большие глаза, воскликнула Ольга. – Впрочем, нет, тетушка Ани была всего лишь баронессой, но как она была мила, как воспитана, как деликатна. А какие умела печь пироги, даром, что баронесса. Впрочем, я так их и не попробовала. Позже узнаешь почему. Так вот, тетушка встретила нас с Ани и сказала, что граф будет с минуты на минуту. «Ах, очаровательное дитя, – проворковала она, окинув меня добрым взглядом, – ты очень понравишься моему кузену».
– Кузен – это граф? – уточнила Марина.
– А как же? Конечно он. Но слушай дальше. Тетушка предложила нам с Ани пройти в гостиную, а сама понеслась к своим пирогам – граф, якобы, обожал ее выпечку. Дом у баронессы был большой, но мрачный какой-то – везде темно: комнаты огромные, окна узкие, да еще увешаны тяжелыми шторами. «Никакого уюта, – подумала я. – Вот когда сама стану графиней, уж порядок в доме графа наведу». Кстати, нервничала я перед встречей с женихом ужасно и всю ночь не спала, все думала как бы не опозориться да манеры свои плебейские раньше времени не обнаружить. Шутка ли сказать, сам граф! Граф!!! Я буквально тряслась от волнения.
Вот вошли мы с Ани в сумрачную гостиную и плюхнулись на тот диванчик, который стоял подальше от двери. Сидим, болтаем: Ани графа своего расхваливает, а я дрожу нервной дрожью, жалею уже, что в авантюру эту ввязалась. «Ах, – думаю, – опозорюсь перед графом да и только. Или невовремя чихну, или бокал опрокину да и не знаю как в приличном обществе едят эти их пироги». Ани болтает, а я уже едва не плачу. Вдруг, раскаты гонга до нас доносятся – звонок такой у баронессы чудной. «Пришел», – с тревогой шепчет Ани и умолкает. Вижу, робеет перед графом и она, граф хоть и родственник ей, но дальний. Не успеваем мы опомниться, как раздаются решительные шаги и все к гостиной приближаются. Мы с Ани друг друга обняли и буквально в диванчик вросли, не дышим даже: настала торжественная минута знакомства!