— Да, но во всем нужна мера. Зачем ты лишнее учишь? Зачем в экономику лезешь? А в политику лезешь зачем?
— Я только для дела. Я хотела сделать еще и еще лучше.
Горохов осуждающе покачал головой:
— Но меня-то хоть не дури. Ты хочешь всем доказать свою исключительность. Престарелый вундеркинд! Я и так вижу, что ты необыкновенно способна. Остановись. Твои речи уже не так зажигательны. Домохозяйки зевают и теряют к тебе интерес.
Потрясенная Ася задумалась. Да и было над чем.
— Слушай, Горохов, — с надеждой спросила она. — А может мне искусству декламации поучиться?
Упреждая его возражения, она поспешно добавила:
— Я время найду. Уплотню график, буду на час меньше спать…
Он взвыл:
— О нет! Она неисправима!
— Ну правда, я смогу, я постараюсь, — промямлила Ася.
— Хватит! Тебе как раз не надо больше стараться! Перестаралась уже! Будь проще и люди к тебе потянутся! Ну надо же, какая зверская жажда знаний ее обуяла! Спасу нет! — с отчаянием заключил Горохов и приказал: — Все. С этого дня прекрати!
Она ошарашено пискнула:
— Что прекратить?
— Слушай, не хотел я тебя расстраивать, но дальше рисковать не могу. С этого дня прекращаешь разыгрывать из себя железную леди и превращаешься в простую домохозяйку.
— Но как?
Горохов нервно хохотнул:
— Ха! Она уже даже забыла! Вспомни, что ты обычная женщина. Будь естественней. Имидж, который ты себе создала, никуда не годится. У тебя же совсем нет недостатков. Даже враги наши к тебе поостыли. А что с тобой сделаешь? Хоть к лику святых тебя причисляй.
В общем, Горохов опять ее огорошил. Давненько с Александрой не бывало такого. Она долго прокручивала в памяти их разговор и выхода не находила.
«Как я могу себя изменить? — гадала она. — И зачем? Я себе нравлюсь».
Возникла потребность с ним посоветоваться. Ася помчалась к Горохову и застала его за телефонным разговором, который ее ошеломил. Она без стука влетела в его номер и остолбенела. Он сидел с трубкой в руках и у кого-то озабоченно интересовался… здоровьем Маргариты Семеновны Савиновой.
Он был так поглощен своим разговором, что не заметил прихода Аси. А она не стала себя обнаруживать, повернулась на каблучках и на ватных ногах вышла из номера. Но далеко уйти не смогла. Вернулась к себе, рухнула на кровать и заплакала.
Плакала просто так, без всякой причины. В голове то ли пульс, то ли мысль: «Он меня обманул!»
Жизнь, которой минуту назад Ася была совершенно довольна, показалась невыносимой. К чему эта вся суета, если нет рядом Горохова?
«А его уже нет, — осознала она. — И не было никогда. Он меня обманул, хоть и не обещал ничего».