— Почему я должен тебе изменять?
— Мне все изменяют!
Бьюмон бросился к Асе, она от него. Он упал на колени, взывая к участию. Она снизошла, их тела сплелись в чистом духовном порыве: оба рыдали, как дети, и как дети утешали друг друга.
В этот драматический миг раздался решительный и настойчивый стук в дверь.
Следом голос требовательно вопросил:
— Ты здесь, Александра?
— Горохов! — исступленно прошептала она.
— Кто такой этот Горохов? — не выпуская ее из объятий, спросил удивленный Бьюмон.
— Самый главный изменник!
Не успела она фразы закончить, дверь распахнулась — изменник вошел.
Дверь распахнулась — Горохов вошел.
Увидев в номере Александры мужчину в женском халате…
Кажется, это слабо. Надо так сказать: увидев кретина, прижимающего Александру к себе!
Нет, и это не то. Увидев пьяную Александру, льнущую к красавцу в женском халате…
Короче, каюсь: нет слов, не могу передать, что испытал ошеломленный Горохов. Впрочем, ваше воображение легко дорисует картину. Пустые бутылки и полные, в комнате «амбрэ» из алкоголя, мужские волосатые ноги из-под небрежно подвязанного халата, объятия (очень странные) и все это в рабочее время.
Что еще здесь можно представить? И что в связи с этим должно Горохову испытать?
Всеобщее оцепенение длилось недолго: секунд пять. Ровно столько понадобилось Горохову, чтобы оценить обстановку, а он ее оценил. Горохова затрясло.
— Дура! — рявкнул он Александре.
Грубость! Опять грубость! Впервые с тех пор, как он сказал, что Александра ему нужна.
— Ну надо же! — взорвалась она, как плюшевого мишку, отбрасывая от себя Бьюмона.
Тот обиделся, да так и упал, крикнув:
— Полегче!
Но его уже не замечали.
— Ну надо же! — истошно завопила Ася. — Ты наконец сказал, то что думаешь! А ведь долго скрывал свои настоящие мысли! Я уже начала забывать!
— Кто это? — рявкнул Горохов, тыча в обиженного Бьюмона, который вставать заленился, да так и остался лежать на полу.
— Это порядочный человек! — с пьяной гордостью отрезала Ася.
— Порядочный человек?! Да он провокатор!
Горохов метнулся к коробке, дернул какой-то шнур и его затрясло еще больше.
— Дура! Теперь все пропало!
— Ничего не пропало, — пьяно качнувшись, сказала Ася.
Бьюмон с пола ее поддержал:
— Ничего не пропало. Все на месте.
Горохов его лягнул:
— А ты молчи!
Ася задохнулась от возмущения:
— Как ты смеешь! Гостя моего!
— Этот гость записывал все, что здесь происходило, — потрясая проводами, рявкнул Горохов.
Ася растерянно перевела взгляд на Бьюмона:
— Курт?
Он подтвердил на ломаном русском:
— Да, я записывал, потому что забыл выключить эту шутковину. А намерения мои самые лучшие.