Когда я была маленькой, мы жили в коммунальной квартире — там были огромные комнаты и высокие потолки. Мы съехали оттуда, когда мне было одиннадцать лет, но и по сей день эта квартира снится мне. И по сей день я мечтаю вернуться туда, выкупив ее у нынешних хозяев…
Эта идея вполне достойна титула фикс — мысленно я уже сделала в той квартире ремонт, расставила мебель и разложила вещи. И периодически мой муж начинает ругать меня, объясняя, что все наши попытки сменить нынешнюю жилплощадь на большую заранее обречены на провал. Потому что я не хочу переезжать в другую квартиру, я хочу одну-единственную чужую квартиру, которая не продается… И он, конечно же, прав. Эта квартира никогда не была по-настоящему нашей. Нам принадлежала там всего одна комната. И все же мне трудно развязать этот узел, сплетенный из двух взаимоисключающих понятий — мое и чужое. Какое это счастье любить свое, я еще напишу в новой статье. Но… Трудно сыскать худшее горе, чем любить нечто чужое!
В 18 лет я влюбилась в чужого мужа. Само собой, я считала его моим единственным суженым (само собой, его жена так не считала). Мысленно я уже жила с ним — я знала, как мы будем проводить выходные и как назовем наших будущих детей. В реальности — я обитала в аду, отчаянно пытаясь отвоевать свое, но чужое. Каждый, кто прошел по этой тропе, знает о чем я.
«Я твой», — говорит он. И до 20.00 ты веришь ему, а после тебе нужно отпустить его в чужой дом, к чужой женщине, где у него другая — неизвестная — жизнь. Стоит ему перешагнуть порог, ты ощущаешь боль и страх. И день за днем пытаешься представить, что происходит с ним там. Что делает с твоим (и только твоим, любимым и неповторимым!) мужчиной та женщина. Он прикасается к ней? Она прикасается к нему (твоему!)? Однажды я не выдержала. Я знала его адрес. Я одолжила у друга подзорную трубу, залезла на крышу дома напротив и стала смотреть в его окна. Я увидела, как он застилает постель, как она говорит с ним, а он улыбается ей… Это была чужая жизнь. И он тоже был совершенно чужим — таким не моим, что даже не было больно. Впервые я увидала его реально. Впервые поняла, что ничего не знаю о нем… Все мое знание умещается в короткое слово «мой».
Вечные истины. Хорошо там, где нас нет. Можно отправиться в путь и искать лучшее место под солнцем, а можно остаться и возделывать свой сад, сделав его наилучшим. Мне довелось познать оба пути.
В юности я мечтала уехать в Москву. Я постоянно моталась туда на спектакли, премьеры — мне казалось, вся яркая, интересная культурная жизнь происходит там. Каждый раз, когда приходило время отъезда, я была готова вцепиться в фонарный столб на вокзале и реветь от отчаяния. Мне не хотелось возвращаться обратно — в свою лужу. Я научилась любить «свою лужу» только в 25 лет, после того как прочла «Белую гвардию» Михаила Булгакова. Роман, вобравший в себя фанатичную любовь к Киеву, был написан в Москве. Глядя на Город издалека — словно в подзорную трубу — писатель понял, как отчаянно любит родину…