Узнав о ночных событиях, он нахмурился, в сердцах хлопнул себя рукой по боку и заявил:
— Вот незадача, растуды его! Вечером была же мысль сходить на эту улицу, глянуть — нет ли тут кого постороннего? Я тогда подумал, что вряд ли кто сюда придет, а зря! Может быть, даже и задержал бы эту сволочь! Кто знает, что он еще собирается натворить?
— Как со списками? — поинтересовался Гуров.
— Вот, Лев Иванович, полный поквартирный перечень жильцов всех этих трех домов. — Участковый раскрыл папку, в которой было подшито несколько исписанных листов бумаги.
— А это дела о пропавших и погибших в результате несчастных случаев? — Стас тронул указательным пальцем край другой папки.
— Так точно! — подтвердил Андронкин. — Те, что я вам давал, вы уже изучили?
— Да, давай я эти отнесу и положу в сейф, а проработанные прямо сейчас верну тебе, — сказал Крячко, забирая материалы.
— Лев Иванович! — Глядя вслед Станиславу, участковый с несколько конфузливым видом сдвинул фуражку и почесал макушку. — После нашего вчерашнего разговора я много размышлял о происходящем и, конечно, целиком с вами согласен. Эти неприятные происшествия, спору нет, дело рук какого-то отморозка. Но вот как бы его вычислить? Я всех, кого знаю в поселке, перебрал поштучно, но даже не представляю, кто мог бы подойти на роль этого чертова маньяка!
— Это если брать только ныне здравствующих, — заметил Гуров и легонько усмехнулся. — А если перебрать и тех, кто на сегодня выбыл из списков живых?
Анатолий надолго задумался, носком ботинка отфутболил подальше какой-то камешек, развел руками и тягостно вздохнул.
— Если перебрать и тех, кого уже нет, то, понятное дело, Борька Цымасов тут, как говорится, будет вне конкуренции, — уверенно определил он. — Но этот принц датский уже два года назад бесследно исчез и до сих пор не появлялся. Алла Фоминична после его исчезновения целый год траур не снимала. Тут, согласитесь, ловить нечего.
Станислав вернулся из гостевого дома, услышал последние слова Андронкина, весело подмигнул и проговорил:
— Это вы опять про Цымасова? Правильно, этот фрукт, пропавший без вести, и мне никак покоя не дает. Как сказал управдом Иван Васильевич Бунша: «Меня терзают смутные сомнения». Бездыханное, окоченевшее тело этого человека, пропавшего без вести, кто-нибудь видел? Нет. Все! Это дает право предполагать, что данный субъект не такой уж и пропавший, не совсем усопший.
— Станислав Васильевич, о чем вы?! — Участковый категорично помотал головой. — Даже если и допустить, что Цымасов жив, то тогда где он может находиться все это время? Если бы Борис хоть раз появился дома, то его тут же заметили бы соседи. Это гарантия! Вы здесь только вчера появились, а мне уже рассказывают — уж простите за подробности: «Ах, Станиславу Васильевичу так понравилась Анна Васильевна, что он собирается сделать ей предложение!» «Ах, приезжие студентки от Льва Ивановича без ума, все в него поголовно влюбились. И если бы не его злыдня, жена-актерка, он бы запросто с какой-то из них любовь закрутил!». Я понимаю, что все это — заурядные деревенские сплетни. Но суть-то в чем? Вас тут толком еще никто и не знает, а россказней — хоть роман пиши. Ну а уж о своих-то давно бы раззвонили и вкривь, и вкось.