Вторая фонограмма была более определенного содержания. Дежурный врач Новозеландского космопорта с предельной точностью, но и с явно проступающей растерянностью сообщал, что сегодня в одиннадцать ноль три старший механик парка вспомогательного транспорта космопорта Дан Арсиньегас запросил разрешение на вылет в сторону Мерилайнда на машине собственной конструкции с биоуправлением. На борту имелся пассажир. На взлете гидромобиль потерял управление. Машина разбилась, пилот и пассажир погибли.
Если бы на этом была поставлена точка!
Жена Арсиньегаса, сестра космодромного медпункта Сааринен применила глубокую гипотермию, и в настоящий момент тела пострадавших на скоростном санитарном мобиле направляются в Мерилайндскую клинику.
Санитарный мобиль опустился на крышу операционной, и последовало несколько минут стремительной, но строго упорядоченной суеты, предшествующей каждой операции повышенной сложности, когда люди, киберы и датчики компьютеров занимают свои четко распределенные места, а он, царь и бог этого снежноблистательного Олимпа, все не мог поверить, что эти два тела, распростертые перед ним, это два Дана Арсиньегаса, из которых один шесть лет назад был донором другого.
Невозможно!
Но когда он наконец был вынужден признаться себе, что невозможное все-таки совершилось, он не испытал ничего, кроме бескрайнего изумления, еще бы, неподдельное чудо! И к этому еще чуточку досады - ведь кто-то додумался. И не он, Сидней Дж.Уэда. И даже не кто-то, а эта фанатичка Сааринен...
Эти мысли мелькали на втором плане, потому что главное, чем он был занят, это попытка найти хоть какой-нибудь шанс на спасение одного из двоих. Если бы у этих пациентов были доноры! Это давало бы не гарантию, но искомый один шанс. Однако в сложившейся ситуации единственный выход заключался в том, чтобы один из этих Арсиньегасов стал донором для второго. И это давно уже поняли все, кто был в операционной. Теперь надо было решать - кто? И решать быстро. Промедление - гибель обоих.
Уэда покосился на табло кибердиагностера. Хорош помощник - выкинул белый флаг: "Оба варианта равно возможны" - и отключился. Но это сейчас последней санитарке понятно. Нужно же выбрать! Предположим, донором будет _этот_ - атрофия некоторых мышц, вероятно, следствие нескольких десятилетий, проведенных в контейнере, где никакие тренажи полностью не воссоздают мышечную нагрузку... Но пребывание на Марсе, где сила тяжести меньше земной, тоже ведь дает аналогичную картину. Вот, пожалуйста, _тот_ тоже с недоразвитыми мышцами... Космический загар? А поди отличи его от антарктического! И _этот_, и _тот_ могут похвастать загаром, не характерным для обычных людей... А вот: у настоящего Арсиньегаса должен сохраниться шрам шестилетней давности - след аварии, приведшей его на Мерилайнд... М-да. Это можно было предвидеть. Оба они по праву называются Арсиньегасами - на каждом не меньше полудюжины шрамов. Одинаковые характеры с одинаковыми последствиями. Сопоставить с имеющейся в архиве историей болезни? Можно. Но - время! Время... Неужели нет способа мгновенно и безошибочно отличить настоящего Арсиньегаса от ненастоящего?