— Но вы их вывели наружу, мисс Кейтс, — мягко заметила виконтесса, но виконт Джеффри поправил ее: «мисс Роуэн». Кивнув, леди Джеффри продолжила: — Вы тоже проявили храбрость и сохранили спокойствие и помогли им избежать гибели.
— Да. Благодарю вас. — Слабое утешение! Конечно, дети спаслись и не пострадали, но для нее они потеряны. Все равно как если бы она их тогда не нашла. Но это малая цена за то, чтобы они пребывали в безопасности.
Кэт вывела детей в наружный коридор, а сама снова бросилась наверх, перескакивая через две ступеньки, на второй этаж, в заднюю часть дома, где располагалась анфилада теткиных комнат, выходящих окнами в сад.
— Припекало все сильнее, и я видела с трудом. В воздухе стоял дым, стлался под потолком у меня над головой. Клубы дыма перекатывались по коридорам — как чернильно-черные грозовые тучи. — Она пригнула голову, инстинктивно пытаясь держаться подальше от дыма, закрыла рукавом рот. И нужно было пытаться побороть ужас, от которого бешено стучало сердце, и заставить себя дышать спокойно. Нужно было найти Алису.
Катриона действовала по наитию, догадавшись, что Алиса могла пройти боковым коридором для слуг, чтобы попасть в гардеробную матери. Она часто так делала, чтобы посмотреть, как леди Саммерс укладывает волосы и надевает к вечеру драгоценности. Бывало, Алиса возвращалась в детскую, и пальцы ее благоухали гарденией и розовым маслом — она изучала содержимое драгоценных флакончиков с духами.
— Я услышала тихий плач. Было плохо слышно из-за огня. И не только из-за огня. — Еще от страха за себя и за Алису.
Воспоминания заставили желудок Катрионы болезненно сжаться.
— Я на ощупь шла по темным ступенькам черного хода позади теткиной гардеробной, но дверь оказалась закрытой на замок. Тогда через наружное окошко я выбралась на веранду — глотнуть воздуха и попытаться проникнуть в гардеробную другим путем. И я заметила, что одна из тяжелых ставен окна гардеробной приоткрыта. Я подумала — вдруг Алиса пробралась в комнату через подоконник?
Катриона не ошиблась. Толкнув тяжелую решетчатую ставню и выждав минуту, чтобы глаза привыкли к заполненному дымом сумраку, она увидела, что Алиса, скорчившись, сидит на полу. Ее широко открытые глаза потемнели от страха, и она, как зачарованная ужасом, неотрывно смотрела на тонкую полосу света, идущую из соседней комнаты.
Из спальни доносились голоса. Там был лейтенант Беркстед.
«Христа ради, Летиция», — услышала Катриона. Он почти кричал от боли и потрясения. Даже Беркстед, оказалось, бывает потрясен!
Она заговорила с Алисой тихо, чтобы не услышал лейтенант.