- Как фамилия? - спросил Тройников строго, поскольку подобных действий он одобрять не мог.
Комбат опять козырнул, и с ним вместе подтянулись оба разведчика.
-- Старший лейтенант Гончаров, товарищ полковник!
Глаза глядели весело. Кажется, не глуп.
- Почему не знаю?
Улыбка, едва заметная, тронула губы комбата:
- Прибыл в вашу дивизию недавно, товарищ полковник?
Врет! По глазам видно. Но обстановку оценить сумел. И Тройников уже с удовольствием оглядел его, запоминая.
- Надо помочь Нестеренке,- сказал он, чтобы все слышали, и приласкал взглядом растяпу капитана, уже за одно то его полюбив, что он, такой неудачливый, был не в его дивизии. Да в его дивизии и не мог быть такой.Поможем, раз в беду попал!
И оглянулся, уверенный, что кто-то, кто ему нужен, окажется за ого спиной. И действительно, за спиной его оказался командир проходившего мимо батальона.
- Так точно, товарищ полковник, поможем,- доложил командир батальона, на лету смекнув.
До сих пор пехота, видя гневающегося генерала, сама, без команды, делала "шире шаг!", тем более что Сорокин никому определенно ничего не приказывал, а кричал сразу на всех. И ни у кого не возникало охоты попасться ему на глаза. Но теперь тут был командир их дивизии, и он сказал: "Надо помочь". Направляясь к своей машине, Тройников видел, как солдаты посыпались под мост, где лежала провалившаяся пушка, и уже раздалось: "Раз, два взяли!.. Еще - взяли!.. Сама пойдет! Сама пойдет!.."
Перед утром Тройников вернулся на свой КП. Издали заметя командира дивизии и весь подобравшись, часовой с трофейным автоматом на груди приветствовал его. Тройников по своей привычке строго глянул солдату в глаза, окинул взглядом его всего от носков сапог до звездочки на пилотке.
Часовой был молодой, крепкий парень, давно влегший в солдатскую лямку и несший ее легко. Он охотно тянулся перед командиром дивизии, но не слишком, а весело. Вот такие были бойцы его дивизии, на каждого приятно посмотреть. Ответив на приветствие, Тройников вошел в землянку.
Все то мелкое, что занимало его на дорогах - его ли пушка придет раньше или пушка другой дивизии, все это отошло сейчас на задний план. Тройников достал карту из планшетки, расстелил ее на столе - от движения воздуха в сыром сумраке землянки заколебались желтые огни свечей - и, закурив, уперевшись в расстеленную карту ладонями, задумался.
Да, он не воевал еще, предстоящий бой будет его первым боем. Но у него были свои преимущества перед теми, кто перенес разгром, окружение, отступал от самых границ. Бесследно это не проходит.