Пить хочется… и он пьет снег.
…а рука вдруг немеет. И железные пальцы повисают бессильно. Брокк пытается пошевелить ими, но не ощущает ничего, кроме немоты.
Проклятье.
И рукав постепенно намокает. Железо и кровь, кровь и железо, знакомый такой запах.
- Недоброго дня, Мастер. Мне сказали, что я вас здесь найду, - Кейрен из рода Мягкого олова протянул флягу, и Брокк вспомнил, что хочет пить.
Безумно хочет пить.
Руку протянул и металл вдруг ожил, коснулся металла, сминая.
- Извините.
- Ничего, - Кейрен успел убрать руку. - Будет повод приобрести новую. Вижу, не только у меня жизнь не задалась…
Чай из пробитой фляги стекал в рукав, разбавляя кровяно-железную смесь. И Брокк едва ли не с наслаждением чувствовал, как следом идет холод.
Боль - это хорошо, это значит, что он все еще жив. И рука будет работать.
Позже.
- От меня жена ушла, - пожаловался Брокк.
- Какое совпадение.
- И от вас тоже?
- Не жена, - Кейрен неловко пожал плечами. Снова он в черном, и пальто расстегнуто, клетчатое кашне сбилось, съехало, и матерчатый хвост его свисал едва ли не до кармана, а второй выглядывал из высокого воротника. - Просто женщина… одна женщина, которая очень мне дорога.
- Почему?
- Наверное, потому, что я не способен дать ей того, чего она достойна. Или просто, чтобы не мучиться.
- Хорошая причина, - согласился Брокк, скатывая искореженную флягу в шар.
- Легче стало?
- Немного.
- Повезло, - Кейрен сунул руки в карманы и сгорбился.
Тусклый. И пиджак расстегнут, на черную шерсть липнут снежинки, тают.
- Вы не замерзли? - Брокк потер рукав, чувствуя под пальцами распухшую культю. - Может, в дом?
Кейрен лишь пожал плечами. И уже в доме, скинув тяжелое пальто, уселся на корточках перед камином. Он протянул белые мертвые руки к огню, и тот отпрянул.
Брокк же, впервые не испытывая стеснения, стянул и пиджак, и рубашку, которой отер искореженную руку. Распухла. И кожа набрякла живым железом, которое просачивалось сквозь расширенные поры. Каждое прикосновение порождало боль острую, словно вспышку.
- Быть может, врача позвать? - Кейрен наблюдал с вялым интересом.
- Не стоит. Польете?
Букет увядал.
Красные солнца гербер на привязи зеленых стеблей. Стебли ломались в руке. Осыпались лепестки. Вода неуловимо пахла илом.
- Уверены? - Кейрен осторожно поднял высокую вазу.
- Уверен. Надо смыть корку, станет легче.
Следовало бы подняться наверх, в ванной комнате в туалетном столике прячется серебряный таз и кувшин с высоким узким горлом. Бритва в черном бархатном футляре. Чистое полотно.
Бутыль со спиртом.
…уже давно нет надобности, но Брокк не убирает.