— Говоря о ваших планах, я имел в виду не только вас, Доминика, — чуть поморщившись, перебил меня Краген. — Я спрашиваю о том, как вы планируете развивать отношения с моим сыном. Насколько я понимаю, вы уже год живете вместе. Конечно, молодежь сейчас не торопится связывать себя узами брака, но это более чем достаточный срок. И… — На этом месте Краген замялся, однако спустя пару секунд продолжил, глядя мне прямо в глаза: — Доминика, простите, если обижу вас, но в чем-то моя дочь была права. На вашей руке я вижу брачную татуировку. Стефан рассказал мне о том, как именно вы ее получили. Но не помешает ли она вашему союзу?
Именно в этот момент я пригубила вина, которое любезно преподнес мне Стефан. Вопрос Крагена прозвучал так неожиданно и так нескромно, что глоток встал мне поперек горла. Я отчаянно закашлялась, лишь каким-то чудом не облившись.
— Ух ты! — обрадованно фыркнул Элмер и подался вперед, глядя на меня блестящими от скрытого веселья глазами. — Какие новости! А я и не знал, что тюфяк Стефан все-таки осмелился сделать тебе предложение, не испросив на то прежде высочайшего позволения батюшки.
Высказывание приятеля прозвучало оскорбительно. Видимо, Элмер вновь вспомнил о своей извечной неприязни к Стефану. Но, к счастью, его слова остались не услышанными другими участниками беседы.
— Папа! — шокированно воскликнул Стефан, и по его длинному аристократическому лицу пошли некрасивые пятна волнения. — Что ты такое говоришь!
— А что такого? — Краген с демонстративным удивлением вскинул кустистые брови. — Разве я ляпнул что-то неприличное? Напротив, сын мой, неприлично долгие годы морочить женщине голову, держа ее в подвешенном состоянии. С одной стороны, вроде как вы вместе. С другой — в любой момент можете пойти разными дорогами. Не спорю, для мужчины это даже выгодно. Никаких обязательств, никакой головной боли. Но мне жалко Доминику, если уж на то пошло. Как ты верно сказал, она дважды спасала тебя. По-моему, она заслужила более уважительного отношения.
— Я очень уважаю ее! — Стефан отчаянно дернул кадыком, словно слова никак не шли из его перехваченного спазмом горла. — Дело совсем в другом!
— А в чем же? — продолжал разыгрывать наивное изумление Краген. — Доминика, не обижайтесь, если я сейчас скажу бестактность, но я воспитан в старых традициях, поэтому позволю себе откровенность, пусть она и прозвучит грубо. Вы далеко не девочка. Вам уже ближе к тридцати. Как говорится, биологические часики тикают. У мужчин-то с этим проще. Задуматься о продолжении рода можно в любой момент. Однако вы, женщины, совсем другое дело. Слишком скоропортящийся товар, выражаясь пусть некрасиво, но точно. Сколько еще вы намерены терпеть метания моего шалопутного сынка? Берите его наконец-то покрепче да тащите куда следует. И потом, я внуков хочу!