Решив так, я огляделась по сторонам, изучая скудную обстановку комнаты. Повинуясь моему щелчку, под потолок взмыл проснувшийся мотылек, и помещение залил приятный теплый свет. Все лучше, чем щуриться в полутьме.
Впрочем, мое исследование не продлилось долго. Здесь было просто нечего изучать. Большая двуспальная кровать, шкаф со стеклянными дверцами. На полу — пушистый сиреневый ковер. На окнах — занавески в тон. Напротив меня две двери. Одна плотно закрыта, другая приотворена, и через широкую щель на пол пробивается полоса света.
Бесшумно ступая, я подошла ко второй двери и с любопытством тронула ее. Она беззвучно распахнулась под легким нажимом моей руки, явив за собой ванную комнату. Ну что же, горячий душ мне сейчас явно не повредит.
Наплескавшись вдоволь и остудив воспаленные от слез глаза холодным умыванием, я завернулась в широкое полотенце и отправилась на сей раз к шкафу. К моему удивлению, он оказался до отказа наполнен одеждой, но не мужской, как можно было бы предположить, а женской. Причем именно моего размера.
Вещи были абсолютно новыми, на это указывали неоторванные магазинные этикетки. А коллекция нижнего белья изумляла своей нескромной роскошью. Я кисло поморщилась, глядя на это кружевное великолепие. Хм-м, как тут не вспомнить шкаф бедняжки Оливии — сестры Стефана. Помнится, в ее гардеробе наряды тоже поражали воображение. Могу поклясться, что девушка получила их в дар от Луциуса. Интересно, он каждую свою любовницу одевает по собственному вкусу? И был ли он столь же щедр по отношению к бедняжке Патрисии, которую потом безжалостно приговорил к долгой и мучительной смерти?
Однако особого выбора у меня не было. Не разгуливать же по дому в одном полотенце. Это как-то глупо, особенно если планируешь побег. Вряд ли я убегу далеко босая и почти голая.
Решив так, я выбрала для себя узкие шерстяные брюки, тонкий пуловер и тот комплект нижнего белья, который показался мне наиболее скромным из всего представленного разнообразия. Увы, туфли пришлось надеть на высоком каблуке — иных здесь просто не было. Н-да, как бы ноги не переломать, ковыляя в них на пути к спасению.
«Или к гибели, — мрачно поправил меня внутренний голос. — Наверняка Луциус прекрасно понимает, что так просто ты не сдашься».
Я раздраженно повела плечами и привычным жестом убрала распущенные волосы в подобие пучка. Шпилек, правда, в ванной комнате было маловато, поэтому отдельные пряди падали мне на плечи. Ну хоть в глаза не лезут, и то благо.
Приведя себя в относительный порядок, я подошла ко второй двери, которая вела, по всей видимости, в коридор. Долго смотрела на нее в задумчивости, силясь определить, не наложены ли на нее какие-нибудь чары, призванные самым жестоким способом усмирить любопытство одной неугомонной особы. Затем вспомнила слова Луциуса о неком подарке, который будет ждать меня внизу, пожала плечами и взялась за ручку. Все равно мои чувства говорили о том, что на дверь не установлено никакого заклинания.