— Что это за помещение? — наконец спросил он. — Раньше вы мне его не показывали.
— Ледник, самый обыкновенный ледник. Хорошо еще, что неиспользуемый.
Вновь послышались шаги, Алексей враз обострившимся слухом определил, что посетителей несколько, больше двух. Дверь снова распахнулась, и в ледник был вброшен Иван. От двери вниз вели три ступеньки, телохранитель не увидел их в полутьме комнатки и точно так же, как и Алексей, упал на колени.
Поднявшись, он оглядел пленников. Посмотрел на дверь. Вслушался в звук удалявшихся шагов, один из «близнецов», кажется, решил воспользоваться телефоном, звук набираемого номера был слышен в комнатке удивительно отчетливо.
— Пошел сообщать, — почти равнодушно, лишь с чуть заметной хрипотцой произнес Караев. Иван кивнул, прислонился спиною к стене.
— Жаль, что вы не стояли у двери, — произнес он устало. — Я мог бы…
И замолчал на полуслове, глядя на Алексея. Тот не выдержал его взгляда и отвернулся к окну. Вагит Тимурович махнул рукой:
— Бросьте вы. Садитесь лучше. Будем ждать.
Иван кивнул в ответ. Подошел к Алексею и сел с другой стороны.
— Мы их хотя бы услышим, — сказал телохранитель.
— Да, услышим, — повторил Алексей, невольно вздрогнув.
Серафима отперла гараж и подняла ворота; с металлическим позвякиванием они ушли в нишу под потолком. Затем села в машину — ярко-красный «Ниссан» модели «Примера Джи-Ти». Дверь хлопнула, немедленно вслед за этим завелся двигатель. Все эти действия она проделала стремительно, на одном дыхании, но, едва взялась за руль, едва положила ладонь на рычаг переключения передач, как снова почувствовала усталость. Она нервно зевнула, глядя с некоторым недоумением на свои руки, лежавшие на руле. Ей надо торопиться, совершить немало дел сегодня, если сейчас она снова отключится, позволив своей усталости опять взять над ней верх, если это только произойдет…
Серафима с видимым усилием сняла руки с руля. Сколько она просидела так — ей было неизвестно.
— Закрыть за вами, Серафима Андреевна?
Серафима вздрогнула. Соня вышла на улицу, выбросить мусор.
Машина, дернувшись, тронулась с места в направлении ворот; неожиданно Серафима вспомнила, как утром, спеша насколько возможно, в них протискивалась Вероника.
Ее «Ниссан» выбрался в проулок, не торопясь, развернулся и двинулся к магистрали. Тряская дорога не позволяла расслабиться.
Перед выездом она звонила Алисе, своей массажистке. Разумеется, она с радостью готова была ее принять. «Конечно, Серафима Андреевна, приезжайте, сделаем тонизирующий массаж, как всегда, мы очень рады вас видеть». Алиса была одна, но она всегда говорила о себе со всеми клиентами во множественном числе, должно быть, репутация обязывала.