И пусть он пока читает эту надпись, а мы вернемся в город, в управу Чжу Инсяна.
Чжу Инсян был очень доволен, что ему удалось выловить еретиков. «Кто бы мог подумать, что старый Фань даже не попытается бежать, — думал он. Это верный признак его виновности! Он, наверно, думал, что стоит ему тряхнуть рукавом, как с неба посыпятся змеи и прочая нечисть!» Чжу Инсян знал о случаях, когда чиновники предлагали еретикам доказать, что те, мол, неуязвимы для стрел и арбалетных шариков, — и еретики прямо на глазах своих приверженцев падали, пронзенные насквозь, и все потому, что искренне верили в свое колдовство. А Чжу Инсян ни в колдунов, ни в оборотней не верил.
Отряду по борьбе с разбойниками удалось захватить несколько человек из усадьбы, и, кроме того, Чжу Инсян арестовал старшего брата Фань Чжуна, Фань Ши.
У Чжу Инсяна не было, конечно, доказательств того, что Фань Ши колдун и еретик, потому что тот давно не проживал в поместье отца, а служил при уездной управе, но за такие преступления родственников карают до девятого колена, и Чжу Инсяну пришлось довольствоваться этим.
Фань Ши плакал и говорил:
— Все это обвинение подстроено сыщиком Цзи Даном! Наверняка отец хотел сдаться властям, и Цзи Дан первым поджег усадьбу и велел убивать тех, кто пытался спастись! Это коварный человек, и он думает только о том, чтобы получить имущество моего отца и занять место своего начальника Вень Да!
Минул месяц, как сгорела усадьба старого Фаня, и стало известно, что в Цзяннань из столицы прибыл инспектор-цзайсин. В то время цзайсин обладал чрезвычайными полномочиями. Он мог проверять кого угодно и сколько хотел. Все это делалось для того, чтобы избежать злоупотреблений. Чиновники так боялись цзайсина, что копили подарки буквально месяцами, чтобы расположить его.
И вот внезапно инспектор явился в уезд Тайченсянь. Он сразу же чрезвычайно заинтересовался рассказом о деле старого Фаня, похвалил честность Чжу Инсяна и воскликнул:
— Быть того не может, чтобы этот Фань Ши не ведал о проделках своей семьи! Я хотел бы сам осмотреть все, что осталось от усадьбы. Почему бы нам на взять с собой заключенного?
На следующий день чиновники отправились в путь. Несчастного Фаня везли в бамбуковой клетке.
Только чиновники выехали за городские ворота, как увидели, что навстречу им приближается толпа. Впереди всех был монах-даос. Монах громко кричал, что хочет показать людям кое-какие чудеса. Он ехал, восседая на кадушечке, а кадушечка крутилась и подпрыгивала под ним.
Чжу Инсян, не веря в подобные штуки, хотел проехать мимо, но новый инспектор, Хуа Гай, велел своим людям остановиться.