– Прошу вас, молодой человек, садитесь и не стесняйтесь! Такой куриный бульон сегодня уже не готовят, разве молодая хозяйка станет отдельно обжаривать шкурку! Кстати, зачем вы прилепили это пошлое «ов» к своей прекрасной фамилии? Мне ли не знать! Половина нашей родни в Кракове носила фамилию Шапиро! Да-да, прекрасная ашкеназская фамилия, к тому же Шапиры относятся к роду Коэнов! Впрочем, откуда вам знать и про Коэнов! В Киеве? Конечно, и в Киеве были десятки Шапиро! Шапиро, Раппопорты, Фрумины… Можно ли сегодня найти кого-то? Адрес? Я скажу вам этот адрес, мой мальчик, очень короткий адрес – Бабий Яр!
В этом случайном удивительном доме Матвей впервые решился рассказать об отце.
– Студент? Комиссар? Какое безумие! Родители трудились как каторжные, лишь бы выбраться из местечка, построить культурный дом, дать детям образование, а наши дети бросали университеты и шли в революционеры! Несчастные глупцы! Но мы сами, сами во всем виноваты, мой мальчик! Нет, вы посмотрите на эти книги! Стыд и позор! Стыд и позор на наши ничтожные культурные головы иметь такие книги и растить детей идеалистами. Ведь там все написано! Умные люди писали, предупреждали! Еще Лермонтов! Мальчик, гениальный провидец. Он же черным по белому написал: страна рабов, страна господ! Помните, что там дальше? «И вы, мундиры голубые, и ты, им преданный народ». Преданный, слышите? Холопу любезны розги и строгий барин! А мы им свободу и равенство! Ха! А Чехов? Он же откровенно смеялся над глупыми сентиментальными девицами. Хождения в народ под кружевным зонтиком! Но мы не хотели думать с ним вместе, нам хватало Короленко! Впрочем, и Чехова понесло на Сахалин. Нет, вы мне скажите, зачем был нужен Сахалин?! Чтобы в сорок лет умереть от туберкулеза? Умница, рассказчик, философ. Напрасная жертва – ни литературы, ни откровений! Но хотя бы сам все понял. Вы читали поздние рассказы Чехова? Прекрасно понял и прекрасно написал: чиновники – трусы и взяточники, а мужики – пьяницы и воры! Поэтому любую доброту и милосердие с вашей стороны мужик поймет как слабость и возможность безнаказанно украсть. И потом вам же продать втридорога. Читайте, сударь. Берите и читайте! Может, ваше поколение сумеет выжить и не повторить наших ошибок!
Конечно, было не слишком удобно и даже стыдно пользоваться чужим гостеприимством, есть густой золотистый суп, рыться в книгах. Но совершенно не получалось отказаться! В качестве оправдания самому себе Матвей все время что-то чинил у Гальпериных, переклеил обои, выровнял ножки кухонного столика. Благо у Саши, как говорила Фрида Марковна, «руки не из того места росли». Иногда он специально уезжал на окраины Москвы, бродил по Новодевичьему или в Измайловском парке, но не выдерживал больше двух дней и снова мчался в знакомый дом. У него даже образовался свой любимый угол, вернее, низкий продавленный диванчик между русской классикой и французскими историческими романами.